Верхом на Сером

– Нет, так дело не пойдет, – пробормотала Сашка, достала из рюкзака фонарик и, включив его, вновь вошла в реку. Луч фонарика пробивал пелену тумана всего на три шага, но она тут же услышала сбивчивые, растерянные голоса друзей.

– Идите к голове медведя, на зеленые огоньки! – набрав полные легкие воздуха, крикнула она.

Сашка стояла в шаге от валуна и для верности махала над головой фонариком. Через несколько томительных минут из небытия показались две фигуры – плечистый, рослый Грэй и долговязый Тобиас. Приглядевшись, Сашка поняла, что Грэй несет Эвейн, крепко прижимая ее к себе.

– Нужно коснуться валуна. На счет три. Раз, два, три, – скомандовала Сашка, и они очутились на берегу. Грэй опустился на колени и бережно уложил Эвейн на прибрежный песок.

– Провалилась в омут, нахлебалась воды, – хмуро пояснил Грэй. – Прости, что не поверил тебе.

Сашка нетерпеливо махнула на него рукой, не сводя взгляда с абсолютно белого лица охотницы.

– Если бы не шел от нее в двух шагах, не успел бы спасти, – пробормотал Грэй.

– Если бы я шел рядом с ней, она бы не свалилась в омут, – огрызнулся Тобиас.

– Если бы, да кабы… Прекратите немедленно! – прикрикнула Сашка. Прошло еще какое-то время, но им так и не удалось привести Эвейн в чувство. Она впала в тяжелое забытье, пульс еле прощупывался, веки изредка подрагивали, но пробудить ее от навалившегося сна было не под силу.

– Нужно искать помощь, – решительно сказала Сашка. – Нет смысла торчать на берегу.

Грэй легко, точно ребенка, подхватил обмякшее тело Эвейн, и они двинулись в путь. Невдалеке виднелся лес, и Сашка предположила, что это и есть та самая Шепчущая роща, о которой рассказывал Искобальд. «Остается только догадываться, о чем он умолчал на сей раз», – невесело подумала Сашка, вспомнив переправу через Туманный брод.

Несколько часов кряду они шагали в абсолютном молчании по холмам, заросшим высокими душистыми травами и неброскими полевыми цветами. Шепчущая роща, которая с берега реки казалась совсем близкой, просто рукой подать, то возникала, то вновь скрывалась за очередным холмом, словно мираж. Вконец измученные, они вступили под прохладную сень раскидистых деревьев. Их кряжистые стволы причудливо изгибались, словно в резко замершем танце, а густые кроны переплетались, почти не пропуская солнечных лучей.

– А, чтоб тебя! – выругался Тобиас, запнувшись о выползший из земли корень. От досады он пнул ствол, дерево жалобно скрипнуло, легко закружилась листва.

– Зачем ты так? – не удержалась Сашка.

– Может, мне еще извиниться перед этой сухой корягой?! – взвился он.

– Осторожнее, юноша, – добродушно осадил его Грэй. – Я был знаком с одним молодым баронетом, который слишком дорого заплатил за урок вежливости.

Тобиас лишь хмыкнул в ответ, а Сашка украдкой погладила извилистый ствол, мысленно попросив прощения за своего друга.

Солнце уже клонилось к закату, а здесь, под сенью леса, и вовсе царил сумрак.

– Думаю, стоит найти место для ночлега, – сказал Грэй.

– Я за хворостом, – хмуро бросил Тобиас.

– Но Искобальд предупредил, что в Шепчущей Роще нельзя разводить огонь! – воскликнула Сашка.

– Из-за твоего Искобальда, который отправил нас к Туманному броду, и этого вот недотепы Эвейн чуть не погибла. И если для того, чтобы ее отогреть, мне придется спалить хоть весь лес, я сделаю это, – тихо, но твердо сказал Тобиас.

Грэй бережно опустил девушку на сухую листву и молча пошел следом за ним. Сашка взяла Эвейн за руку – она была ледяной. Пульс стал еще более слабым, едва уловимым, а под глазами залегли глубокие тени.

– Эвейн, прости, что я тебя втянула в эту историю, – грустно прошептала Сашка.

В сгущающихся сумерках лес наполнился шорохами, шепотками и вздохами, хотя Сашка не чувствовала даже легкого дуновения ветерка. Ей стало не по себе.

Кусты зашевелились, и ее рука невольно потянулась к кинжалу на поясе. Но вот показалась широкоплечая фигура Серого. Девочка с облегчением вздохнула и улыбнулась.

Грэй тянул за ствол сухую ветлу.

– Просто удача – нашли дерево, поваленное молнией. Иначе стучать бы нам зубами от холода всю ночь – впервые встречаю такую твердую древесину, топор и следа на стволе не оставил, – сказал он.

Бросив быстрый озабоченный взгляд на бледное лицо Эвейн, он наломал сухих веточек для розжига и развел огонь прямо в стволе дерева. Пламя расходилось с трудом, словно и ему твердая, как камень, древесина была не по зубам. Огонек дрожал, мигал, грозя вот-вот затухнуть совсем, но потом вновь набирался сил и разгорался. Шум в ветвях все усиливался.

– Видно, ветер разгулялся не на шутку – хорошо, что мы укрылись в лесу, – сказал Грэй, прислушиваясь к скрипу кряжистых стволов и шелесту листвы. – Только бы не было дождя.

В сердце Сашки росла смутная тревога. Ей казалось, что деревья взирают на них с осуждением и открытой неприязнью и вот-вот достанут из земли свои длинные корни и засекут их до смерти.