Верхом на тигре. Дипломатический роман в диалогах и документах

Два вождя

– Что можешь сказать об этом фильме?

Молотов поколебался, опасаясь, что его мнение не совпадет с мнением Сталина, но все же ответил искренне:

– Понравился.

Остросюжетная мелодрама из жизни цирковых артистов называлась «Трукса». Она была произведена в Германии в 1937 году и пользовалась там огромной популярностью. Цирковой марш из «Труксы» напевали дети и взрослые, солдаты и матросы. Он запоминался так же легко и просто, как марш из советского фильма «Цирк». После войны «Трукса» под названием «Артисты цирка» в числе других трофейных кинолент пойдет широким экраном по всему Советскому Союзу. А пока этот фильм могли посмотреть только избранные. Гитлер лично прислал его в подарок Сталину вместе с еще несколькими мелодрамами и приключенческими картинами, снятыми на немецких студиях.

Просмотр состоялся в уютном кинозале на Кунцевской даче. Зрителей было немного: члены Политбюро, кое-кто из военных. Вопреки обыкновению Сталин не стал завершать вечер дружеским ужином, а попросил всех удалиться. Всех, кроме наркома иностранных дел.

– Фильм хороший, ты правильно говоришь, – сказал Сталин, и его друг и соратник облегченно вздохнул. – Но у меня возникло несколько вопросов, которые я могу только с тобой обсудить. С кем же еще… Для нас это не просто фильм, а факт советско-германских отношений.

Молотов движением мимических мышц показал, что со Сталиным нельзя не согласиться. Что Хозяин всегда изрекает непреложные истины.

– Но скажи мне для начала, в чем, по-твоему, суть фильма?

Вячеслав Михайлович был готов к ответу.

– Суть в том, что человек побеждает, даже если ему не хватает опыта, умения. На первых порах. Но есть упорство и вера в свои силы.

– В общем-то да, – благосклонно заметил Сталин. – Что мы видим? Злодея-фокусника Гарвина, который добивается любви красавицы-танцовщицы. Но ей нравится канатоходец Трукса. У фокусника Гарвина, который сам стремится завоевать благосклонность танцовщицы, есть специальный аппарат, который генерирует лучи, создающие оптический обман. В результате во время выступления канатоходец видит под собой не один канат, а два, три или четыре и падает. Он пугается и спасается бегством. Важно, что Трукса – англичанин. Значит, слабак. Уже политика, верно?

Молотов кивнул, соглашаясь.

– Он уступает место простому немецкому матросу, который скачет на канате в какой-то портовой таверне. А теперь может выступать как Трукса в лучших цирках мира. Матрос не профессионал, но хочет стать профессионалом и всего добивается. Любви танцовщицы и всемирного успеха. Даже одолевает Гарвина. Это второй политический момент. Он что значит?

– Немцы лучше англичан. Особенно простые немецкие парни. Их не остановить. Они всегда побеждают.

– Правильно. И я так понимаю, что это сигнал от Гитлера. Намек на то, что сейчас у нас позиции совпадают. Британские лорды – наши враги. А мы – простые парни, немецкие и русские, в силах задать им трепку. Ты сам-то как думаешь?

Сталин выжидательно посмотрел на наркома, но тот медлил с ответом. По обыкновению, Молотов испытывал искушение заявить о своем полном согласии с вождем. Это исключало дальнейшую дискуссию, которая, бывало, приводила к тому, что Хозяин начинал злиться. С другой стороны, Сталин любил беседовать с Молотовым, обсуждать с ним самые серьезные проблемы, потому что знал: Молотов не станет под него подстраиваться в той же мере, что Калинин или, скажем, Ворошилов. Сейчас, Вячеслав Михайлович это нутром почувствовал, был как раз тот случай, когда подстраиваться не следовало. Нужно было свою точку зрения отстаивать.

– Я думаю, – сказал он, – что Гитлер действительно может так рассуждать. Но не только так. Ты не забывай, Коба, что в финале матроса-канатоходца спасает настоящий Трукса. Русских в фильме нет. А англичанин проявляет благородство, и в конечном счете получается, что идет навстречу немцу. Вот что меня беспокоит, Коба. То, что Гитлер до сих пор надеется на мир с Англией. От завоевания Британских островов он, считай, уже отказался. Обломал зубы во время битвы в воздухе[91]. И если англичан Гитлер оставит в покое, то ему придется заняться нами. Больше некем.

Сталин положил в стакан с чаем два куска сахара, кружок лимона. Аккуратно размешал, пригубил. Но чай успел остыть, и сахар растворялся медленно. Тогда вождь отодвинул стакан и мрачно уставился на Молотова:

– Знаю я это твое мнение.

– Как ты думаешь, Коба, – Молотов решил выговориться до конца, раз такая откровенная беседа получилась, – почему немцы ни одного фильма о войне с нами не сняли? У нас их штук пять, не меньше, а у них – ни единого.

– Ну? Почему? – Сталин был заинтригован и обратился в слух.

– Потому что мы не собираемся нападать первыми, а они собираются. А тот, кто готовит агрессию, держит свои планы в тайне, а не кричит на всех углах. Иначе Гитлер прислал бы тебе не «Труксу», а немецкий вариант «Если завтра война». Но такого фильма нет. Они об этом кино не снимают.

Полпредство предупреждает