Читаем Верховный правитель. Часть 2 полностью

Хочу обратить ваше внимание на такую статистику. В 1988 году, когда РПЦ торжественно отмечала 1000‑летие крещения Руси, в ней насчитывался 21 монастырь, 6893 прихода, две духовные академии и три духовных семинарии. А через 20 лет монастырей уже стало 478, почти 30 тыс. приходов и больше 11 тыс. воскресных школ. Таким образом, число верующих растёт, а мораль падает.

Увеличивается количество разводов, абортов, сирот, пьяниц. Россия занимает первое место в мире по: абсолютной величине убыли населения; числу разводов и детей, рождённых вне брака; числу детей, брошенных родителями; количеству самоубийств среди детей и подростков; количеству абортов и материнской смертности; объёму потребления героина (21 % от мирового производства); объёму продаж крепкого алкоголя; числу курящих детей.

Так что православие – это не то направление, которое может спасти Россию. После распада Союза, когда вдруг образовалась идеологическая пустота, власти, правда, обратили внимание на церковь. И смешно выглядели вчерашние партработники, воинствующие атеисты, стоящие на молебне в храме со свечками в руках. В массе народной даже раздавались лозунги «Несть спасения вне православной церкви!».

И как ни призывал патриарх к единомыслию, не поднялся народ все как один на защиту власти. На митинги разные пошли. И когда в школе появился курс «Основы православной культуры», то выбрали его для своих детей не больше трети родителей. Подавляющее большинство родителей выбрало детям светские предметы.

Да и как могло быть иначе. За время советской власти выросло несколько поколений людей в обстановке воинствующего атеизма. Если бабушка тайком несла ребёнка в церковь крестить, то родители потом получали взбучку в парткоме. Десятилетиями народу внушали, что бога нет, а потом говорят, что он всё-таки есть. Кто теперь в это поверит? Тем более что с доказательной базой у церкви всегда была напряжёнка. Всё держалось на вере. А веру эту разрушили.

О чём говорить, если служители храмов разъезжают в таком пьяном виде, что устраивают дорожно-транспортные происшествия чуть ли не в центре Москвы. В то же время Медведев говорит, что «православие помогает России бороться с проникновением в страну опасных и вредных доктрин».

– Да, религия уже не объединяет людей. Сейчас вообще не знаю, что людей объединяет. Раньше под словом «Родина» мы понимали, что это наш Советский Союз. Сейчас, согласно опросам, под этим больше понимается тот населённый пункт, где человек родился. Что касается всей России, то не все уверены, что она ещё наша. Потому что подлинные хозяева к своей собственности так бездумно не относятся.

Большинство людей живут сейчас только заботами своих семей, заняты проблемой выживания. Даже с друзьями теперь редко собираются. Я не имею в виду ту прослойку общества, которая встречается на тусовках, отпуска проводят за границей. Я о тех 82 % населения, кто за границей не был ни разу. И эта кучка «тусовщиков» с презрением относится к тому большинству, которое не умеет воровать, спекулировать, мошенничать, а умеют только честно делать своё дело. Тем самым заслужив презрительную кличку «совок».

Мы не стали ещё единым гражданским обществом. Потому что в России нет граждан, а есть подданные, воспринимаемые государством как покорный трудовой ресурс. Нас воспринимают как электорат, который периодически приходит к избирательным урнам и голосует за тех, кого нам навяжут. А согласно понятиям, принятым в политической теории, «нация – это общество, овладевшее государством и сделавшее его орудием исполнения своих общественных, то есть национальных, интересов».

Россия может сформироваться как гражданская нация, если её этническое большинство для сохранения территориальной целостности откажется от этнических претензий. Пока что у нас происходит всё наоборот. Количество россиян, поддерживающих лозунг «Россия для русских», превышает отметку 50 %. С выходом нового закона о партиях в Минюсте уже зарегистрировано несколько партий националистического толка. В ответ этническое меньшинство говорит о русском фашизме. Происходит какое-то одичание русского народа. И невольно вспоминаются слова Гоголя о Руси-Тройке. Куда же она теперь мчится?

– Хочу вас немного отвлечь, – перебил Аркадий. – Я тут недавно тоже вспомнил про Русь-Тройку в связи с одним моментом.

Когда наблюдал за тем, какую бурную деятельность развили депутаты Госдумы, ужесточая наказание за выезд на встречную полосу движения, создавалось впечатление, что наши народные избранники мало знают нашу российскую действительность и не выезжали за пределы МКАД.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Волхв
Волхв

XI век н. э. Тмутараканское княжество, этот южный форпост Руси посреди Дикого поля, со всех сторон окружено врагами – на него точат зубы и хищные хазары, и печенеги, и касоги, и варяги, и могущественная Византийская империя. Но опаснее всего внутренние распри между первыми христианами и язычниками, сохранившими верность отчей вере.И хотя после кровавого Крещения волхвы объявлены на Руси вне закона, посланцы Светлых Богов спешат на помощь князю Мстиславу Храброму, чтобы открыть ему главную тайну Велесова храма и найти дарующий Силу священный МЕЧ РУСА, обладатель которого одолеет любых врагов. Но путь к сокровенному святилищу сторожат хазарские засады и наемные убийцы, черная царьградская магия и несметные степные полчища…

Вячеслав Александрович Перевощиков

Историческая проза / Историческое фэнтези / Историческая литература
Петр Первый
Петр Первый

В книге профессора Н. И. Павленко изложена биография выдающегося государственного деятеля, подлинно великого человека, как называл его Ф. Энгельс, – Петра I. Его жизнь, насыщенная драматизмом и огромным напряжением нравственных и физических сил, была связана с преобразованиями первой четверти XVIII века. Они обеспечили ускоренное развитие страны. Все, что прочтет здесь читатель, отражено в источниках, сохранившихся от тех бурных десятилетий: в письмах Петра, записках и воспоминаниях современников, царских указах, донесениях иностранных дипломатов, публицистических сочинениях и следственных делах. Герои сочинения изъясняются не вымышленными, а подлинными словами, запечатленными источниками. Лишь в некоторых случаях текст источников несколько адаптирован.

Алексей Николаевич Толстой , Анри Труайя , Николай Иванович Павленко , Светлана Бестужева , Светлана Игоревна Бестужева-Лада

Биографии и Мемуары / История / Проза / Историческая проза / Классическая проза