Верховный правитель. Часть 2

У нас не дана ещё официальная оценка всем этим событиям. Как не дана она и второй гражданской войне, именовавшейся сталинскими чистками. До сих пор находится много защитников сталинского режима, выдвигавших даже его на конкурс «Имя России».

Поэтому, Серёжа, чтобы ответить на вопрос «Что делать?», надо вначале определиться в том, какую Россию мы хотим иметь в результате. И делать это надо уже теперь, пока злость и ненависть не взорвали страну. Пока она направляется на гастарбайтеров, иноверцев, внешних врагов. Но если упадут мировые цены на нефть, в России может произойти катастрофа.

Потому что не может такая большая страна, как наша, жить только от продажи углеводородов, как Арабские Эмираты. Но и там люди живут лучше. Мы же ничем больше торговать не можем, ничего не производим. А вот при Александре III в России был мощный индустриальный подъём. В 1890‑х годах она первенствовала по темпам роста крупных заводов.

– Но если у нас такое может произойти, – ужаснулся Сергей, – то куда тогда власть смотрит?

– А власть об этом не очень беспокоится. У них огромные суммы в зарубежных банках. Семьи они тоже стараются держать за рубежом. Так что, если жареным запахнет, мы их здесь не увидим. Они не будут, как Каддафи, сражаться до последнего. Когда в 1919 году Добровольческая армия взяла Курск и Орёл, большевистские начальники уже готовили заграничные паспорта и жгли партбилеты.

И теперь если всеобщий бунт произойдёт, неизвестно, кто окажется во главе этого бунта, под какими знамёнами он будет свершаться. Со временем новые вожди, захватив власть, потихоньку расправятся со своими бунтарями, которые, идя на баррикады, замышляли создать некую другую Россию.

Так в своё время Сталин расправился с ленинской гвардией, стремившейся к мировой революции. А то ведь дошло до того, что была создана комиссия Наркомпроса по латинизации русского алфавита. Инициаторы этой кампании считали, что «интернационалист может отстаивать только латинский алфавит, так как он станет основным для всех народов при грядущей победе мировой революции». И удивляться тут нечему. Это ведь были верные ленинцы, а Ленин утверждал, что «о национальной культуре могут говорить только клерикалы или буржуа. Трудящиеся массы могут говорить только об интернациональной (международной) культуре всемирного рабочего движения».

Когда Сталин завёл речь о построении социализма, приверженцы Ленина с его курсом на мировую революцию выпустили листовку:

«Товарищи! Великое дело Октябрьской революции предано! Сталинская клика совершила фашистский переворот».

После убийства Кирова Сталин сразу разогнал общество старых большевиков и политкаторжан. Началась основательная чистка старой большевистской гвардии. В результате сталинской чистки западная революционная идея сменилась обычной державной идеей. Вернулись ко многим историческим ценностям. Чего это стоило советскому народу, вы знаете.

И до сих пор в стране нет официального осуждения того периода нашей истории. А в США в 1993 году Конгрессом был учреждён некоммерческий Фонд создания памятника жертвам коммунизма. В 2007 году этот памятник был открыт в Вашингтоне. На церемонии его открытия президент Буш сказал:

«До сих пор в нашей стране не было памятника жертвам империалистического коммунизма – идеологии, унёсшей жизни около ста миллионов невинных мужчин, женщин и детей. Мы не можем позволить зверствам Ленина, Сталина, Мао и Кастро померкнуть на страницах истории».

Пока не померк этот исторический период и в России. Григорий Явлинский в 2011 году в ходе предвыборной программы выдвинул идею о принятии «на государственно-правовом уровне решения о восстановлении российской государственности, разрушенной переворотом 1917 года и разгоном Учредительного собрания 6 января 1918 года, как точки правового отсчёта».

Вот тебе, Серёжа, один из вариантов ответа на вопрос «Что делать?». Явлинский предложил созыв нового Учредительного собрания, которое и должно решить основные вопросы государственного строительства. С одной стороны, вопрос вроде бы логичный. Поскольку естественный ход истории был прерван большевистским переворотом, то и вернуться к той исходной точке, то есть к Учредительному собранию.

Но тут стоит учитывать фактор времени. Тогда страна была другой, и люди были другие, с другим уровнем мышления. А если проводить Учредительное собрание теперь, то я не уверен, что многие люди, воспитанные в советское время, не проголосуют за государственное устройство советского типа.

– Да и при нынешней практике фальсификации выборов делегатами на это Учредительное собрание, может быть, попадут в основном члены партии «Единая Россия». В результате получим ещё одну Государственную Думу нынешнего образца.