Вернейские гачи

 - Сегодня после обеда мы опять отправимся в горы. - Мальчик отошел в сторону и полюбовался своей работой, как художник только что законченной картиной. - Гюстав обещал, что проведет там с нами наглядный урок минералогии. А я уж все собрал, что нужно, - опять похвастал он. - Вот смотрите, здесь у меня образцы разных пород... - он полез в свои необъятные и многочисленные карманы. - Сейчас, сейчас, Мама, я вам все покажу...

И Жорж начал деловито вываливать на землю, прямо к ногам Матери, все то, что мальчики в Гнезде именовали "карманным товаром": гвозди и гайки, пуговицы и мотки веревок, старые ключи, поплавки, плоскогубцы, перочинный нож, кусок кожи, дратву - словом, то, без чего решительно не может обойтись ни один уважающий себя подросток мужского пола.

Марселина невозмутимо обозревала "товар". Ни слова о загубленных и продырявленных карманах, об испачканных штанах. Она была Матерью и понимала все на свете.

Наконец Жорж нашел и выложил на ладонь несколько камней.

 - Это полевой шпат со слюдой, а это обычный песчаник. Это мергели, - перечисляла Марселина. - А вот здесь кое-что интересное, - и она поднесла камень к глазам. - Видишь эту вмятину в известняке? Это след окаменелой фауны. Скорее всего окаменевшая улитка.

 - Улитка? - Жорж, вытянув шею, с интересом разглядывал кусок белой породы. - В самом деле, вот здесь она проползла, наверное, несколько сот веков назад! До чего же здорово вы все знаете, Мама! - с восхищением сказал он. - И когда только вы успели все это выучить?

 - Наверное, как улитка, несколько сот веков тому назад. - Марселина засмеялась. - Ну, Жорж собирай свои сокровища да ступай вымойся перед обедом, а то и на тебе видны всякие наслоения, - и она легонько дотронулась до измазанных щек мальчика.

Едва Жорж убежал, кто-то окликнул Мать. Из сарая, который грачи гордо именовали "гаражом", показался еще один питомец Гнезда - рослый, темноволосый подросток, почти юноша, в синем замасленном комбинезоне.

Ни этот вконец измазанный комбинезон, ни закопченное лицо не могли скрыть, что мальчик красавец. Он был, как Золушка, которую не сумели изуродовать даже лохмотья. Даже больше: этот комбинезон, заслуженный и рабочий, и копоть, и масляные пятна, разбегающиеся по щекам, как будто даже подчеркивали великолепие его синих глаз, благородную форму лба, прелесть улыбки. И разворот плеч у него уже был уверенный, как у мужчины, и держался он непринужденно, и двигался легко. И всякому, кто смотрел на него, становилось так приятно, что мальчику не составляло никакого труда вот так, походя, побеждать людей, располагать их к себе.

 - Мать, "Последняя надежда" просила передать вам, что ей хотелось бы иметь новую одежку, старая совсем истрепалась, - сказал он ломающимся мальчишечьим баском. - Можно взять немного той материи, которую вы привезли из города? Я хочу обить переднее сиденье.

 - Ну, конечно, Корасон, - кивнула Марселина. - Пошли кого-нибудь из ребят к Видаль и передай, что я просила. А то она, пожалуй, не даст тебе ни сантиметра... Да что я говорю: тебе-то она, наверное, даст, ведь ты ее любимчик...

Мальчик покраснел.

 - Всегда вы надо мной смеетесь, Мама, - пробормотал он. - Где вы были, почему я не видел вас весь вчерашний вечер? - Он посмотрел на нее требовательным взглядом.

 - Я была в городе, у наших друзей. А ты искал меня? - с живостью спросила Марселина. Корасон кивнул.

 - Да. Нужно было посоветоваться... И потом вообще... - он смутился.

Что-то кольнуло Марселину: неужели она была невнимательна к Корасону? Неужели из-за ее желания быть справедливой, поровну распределять свою любовь и привязанность между детьми Корасон почувствовал себя заброшенным?

Она сказала поспешно:

 - Ну конечно. Я сама чувствую, у нас с тобой давно не было хорошего разговора. Ты знаешь, как я была занята. Эти ребятишки с Заречной стороны... Словом, я жду тебя сегодня после обеда. Идет?

 - Идет, - кивнул Корасон.

Марселина старалась не слишком нежно смотреть на мальчика. Но когда Корасон отправился в гараж, она проводила его долгим взглядом.

 - Корасон, а ты сменил масло, не забыл? - донесся из гаража голос Клэр, властный, требовательный.

Клэр помогает Корасону: моет машину и попутно учит Полину Кюньо.

 - Сколько будет трижды три? Ну-ка, Полина, подумай хорошенько. Вот видишь, здесь три кнопки. А если еще три и еще три, сколько это будет, а?

Клэр сама придумала эти "уроки на ходу" для малышей Гнезда, и ребята незаметно для себя усваивают много нового.

Мысли Марселины тотчас же устремились к девочке. Трудная девочка Клэр... Богатейшая внутренняя жизнь, талантливость во всем, за что берется. Упрямство. Вспышки гнева, сокрушительные для нее самой. Желание властвовать. Мечты о геройстве, которые она тщательно скрывает от всех, кроме нее. Какое будущее ждет эту девочку? Сумеет ли она - Марселина - направить ее силы по верному пути?

 - Госпожа Берто, я пришла, как вы сказали. Вот он, мой Жанно.

К Марселине подошла большая костистая женщина. Она вела тощего мальчугана и во все глаза смотрела на Мать.