Вернуть дракона

Касси покачала головой и вернулась в спальню Протея. Как она могла забыть, что трижды в неделю Ксандр отправлялся к одному из лучших авгинских инженеров — мастеру Форонею, чтобы тот научил его всем премудростям, что знал сам, и помог стать не менее выдающимся изобретателем?

Ксандр бредил инженерным делом с детства. Касси как сейчас помнила его постоянную потребность собирать из самых разных мелочей какие-то механизмы и искать любой завалявшейся детали свое применение. Он не сомневался, что, когда вырастет, станет настоящим мастером, и из-за своих убеждений постоянно ссорился с отцом, видевшем в нем продолжателя своего дела. Ксандра же в драгоценных металлах интересовали лишь их ковкость и температура плавления и совершенно не вдохновляли те красивые формы, которые им можно было придать.

Однажды их с отцом противостояние дошло до того, что Ксандр хлопнул дверью, заявив, что не вернется домой, покуда здесь не будут считаться и с его потребностями. Да, в этом они с подругой оказались весьма похожи. Однако, в отличие от нее, он не пустился в бега, а устроился прислугой в дом к мастеру Форонею, договорившись, что вместо заработанных денег мастер будет давать ему уроки по основам инженерии. Дорру Форонею пришлось по душе такое рвение к учебе, чего нельзя было сказать о дорре Феане, который благодаря своим связям узнал о местопребывании сына раньше, чем тот успел сломать себе жизнь.

— Обслуга! — бросал он обвинения в лицо Ксандру прямо во внутреннем дворике мастера Форонея, не стесняясь присутствующей здесь же Касси. Она принесла товарищу еду, поскольку Ксандр не имел возможности тратить свой скудный заработок на пропитание, а Касси никак не хотела бросить друга в затруднительном положении, и стояла за спиной у Ксандра, сжимаясь от каждого слова дорра Феана и надеясь только, что Ксандр не заподозрит ее в предательстве. — Низшее сословие! — продолжал грохотать дорр Феан. — Ты хоть понимаешь, что это значит?! Ни один бывший знакомый отныне не протянет тебе руку! На тебя будут смотреть как на пустое место! Ты станешь никем, обслугой, достойной лишь того, чтобы получать жалкие подачки — и то лишь по доброте душевной! И это сын самого уважаемого ювелира в Авге! Ты позоришь мое имя и имя своей матери! И это после всего того, что мы для тебя сделали! Неблагодарный и дурной мальчишка! Собирайся, мы немедленно уезжаем отсюда, покуда твое самоуправство не стало достоянием широкой публики! Надеюсь, еще не поздно!

Однако Ксандр только качнул головой.

— Я никуда не поеду, отец, — сказал он так твердо, что Касси мигом поверила его обещанию. — Если вам с мамой так неприятен мой выбор, отрекитесь от меня, я не обижусь. Не хочу портить ваши жизни. Но мне не нужно твое имя, отец, если за него необходимо заплатить своей мечтой. Я заработаю свое, и, уверен, однажды оно зазвучит ничуть не хуже прежнего.

— Глупец! — припечатал его дорр Феан. — Разве ты не знаешь, что из обслуги нет пути наверх? Даже будь ты семи пядей во лбу и спаси государство от переворота, это ничего не изменит в твоей судьбе! Ты никогда больше не станешь дорром! К тебе никогда не придут правильные люди! Твои изобретения никого не заинтересуют, просто потому что их сделали руки низшего! А у тебя не останется на них свободного времени, потому что все его ты будешь тратить на заработок еще пары шнокелей*! Тебе уже сейчас на еду не хватает, а дальше будет только хуже! Плата за проживание, налоги, лекарства — а они обязательно понадобятся, потому как обслуга недолго может похвастаться крепким здоровьем! Ты станешь работать все больше и больше лишь для того, чтобы закрыть прорехи ушедшего месяца, и однажды, упав без сил, без денег и без какого-либо желания существовать дальше, ты поймешь, как я был прав, и пожалеешь о своем упрямстве! Да только будет слишком поздно!

— Возможно, — пожал плечами Ксандр, но и не подумал испугаться отцовских стращаний. — Но если я не попытаюсь добиться того, чего желаю сам, я перестану себя уважать, а это вряд ли хуже тех перспектив, что ты мне описал. У тебя была мечта, и ты ее осуществил. А теперь осуждаешь меня за то, что я следую за своей. Это не слишком-то честно, отец! Я ничего у тебя не прошу, лишь не мешать мне на том пути, что я выбрал, и тогда, может быть…

— Это не путь!.. — простонал вдруг словно бы сдавшийся дорр Феан и умоляюще посмотрел на сына. — Это смертный приговор! Неужели ты думаешь, что я желаю тебе такой участи? А мать? Она уже сейчас ночами не спит, а что с ней станется, если с тобой несчастье какое случится? Думать лишь о себе — это тоже не слишком по-взрослому, сын!

— А что по-взрослому? — сжал кулаки Ксандр. — Пожертвовать своей мечтой ради вашего спокойствия?

Он очень любил родителей и очень не любил, когда эту привязанность пытались использовать в своих целях. Дорр Феан, очевидно, знал и то и другое. Потому что шагнул к сыну и мягко ему улыбнулся.

— Договориться, — спокойно, но весьма настойчиво сказал он. — В чем-то уступить, что-то приобрести. Может, даже где-то поторговаться, как того требует случай.