Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Ванора не доверяла нам, это ясно — не верила, не желала откровенничать и пускать к детям. Вдруг мы заберем у малышей последние силы? У нее даже имелись для подозрений свои причины. Но объяснять что-то, доказывать, убеждать просто не было времени.

Потом, все потом, сейчас самое главное — дети.

— С дороги! — отчеканила я, ловя ее взгляд. И сама удивилась тому, как прозвучал мой голос: твердо, властно, необычно, словно в него вплелась Фенина магия. — Прочь!

Наверное, и выглядела я соответствующе, потому что каменная маска на лице экономки дрогнула и пошла трещинами. Женщина закусила губу и тихо отступила в сторону, а затем поклонилась мне — гораздо ниже и почтительней, чем при встрече.

Ольма повела нас вперед бесконечными длинными коридорами и остановилась только после нескольких поворотов.

— Здесь собрали тех, кто уже не встает, — пояснила она, распахивая двери.

В просторной комнате располагалось с десяток кроватей, и почти все они были заняты детьми разных возрастов — на вид от пяти до десяти лет. Одни тяжело дышали и беспокойно метались. Другие лежали, оцепенев, уставившись в потолок широко открытыми пустыми глазами. Некоторые находились без сознания.

Хобб сразу же двинулся от постели к постели, проверяя состояние маленьких пациентов. Мы с Мьиррой молча ждали, за нами неподвижными статуями застыли Ольма, Ванора и несколько женщин, встретивших нас в этой импровизированной палате.

— Мэтр, что скажете? — я шагнула к учителю первой, сразу же, как только он завершил осмотр.

— Клановые целители не солгали, — Хобб устало провел ладонью по лицу, будто стирал что-то. — На первый взгляд, это обычное поветрие. С одаренными детьми такое случается. Их магия пока нестабильна, энергетические потоки не структурированы. Чем слабее искра, тем чаще ребенок подхватывает заразу, и тем больше риск выгорания. То есть…

Мэтр покосился на Ванору.

— Дети слуг болеют чаще всего, — закончила я за него.

— Да. Поветрие неприятное, но не смертельное. Обычно хватает несложных снадобий и, в особо тяжелых случаях, магической подпитки от клановых накопителей или… — мэтр сделал многозначительную паузу, — активированного алтаря.

— Но…

Я замерла.

Да, наши накопители пусты — Зеон всю энергию выкачал, но алтарь мы с Феней активировали. Почему же это не сработало?

— Но не в этом случае, — продолжил Хобб. Задумчиво постучал пальцами по столику с лекарствами. — Происходит что-то странное. Дети теряют не только магические, но и жизненные силы. Я чувствую это, но не могу понять… Увидеть…

Вот оно!

Хобб не может видеть, а я могу — как тогда, с напитком для Фарна. Но как это сделать незаметно? И дело не в слугах. Дети! Они одаренные, а, значит, сразу распознают, что лишенка использует магию.

Взволнованно прошла из угла в угол, лихорадочно соображая, как поступить. Обвела взглядом детей и почти споткнулась о широко распахнутые глаза худенькой русоволосой девочки лет десяти. Она смотрела на меня с такой болью и… надеждой.

Это решило все. Будь что будет, но я должна, обязана помочь. А малыши… Они сейчас в таком состоянии — вряд ли что-то заметят или подумают, что им чудится.

Повернулась к Хоббу. Мэтр понял меня сразу, без лишних слов.

— Всем выйти из помещения. Не заходить, пока не позову, мне мешает присутствие посторонних, — распорядился он. — Останется леди Мьирра, она маг, необходима ее помощь, и госпожа Эннари со служанкой. Будут ассистировать. Остальные вон. Вон, я сказал!

Дверь еще закрывалась, а я уже опустилась на край постели девочки. Взяла тонкие, почти прозрачные руки в свои, опустила ресницы, отгораживаясь от реальности, и призвала истинное зрение.

Нет, никаких пауков я в этот раз не увидела, как ни старалась, а вот их след все-таки разглядела. Еле заметный, зыбкий, он тонкой пульсирующей ниточкой уходил куда-то в темноту, и по нему тоненькой струйкой вытекала магия и жизнь ребенка.

Внезапно стало душно, я закашлялась, открыла глаза и снова наткнулась на взгляд девочки, серьезный, взрослый.

— Леди…

— Госпожа, — поправила я тихо.

— Нет! Леди… — она упрямо замотала головой, потянула меня к себе и, когда я нагнулась, благоговейно выдохнула: — Я его видела, леди. Вашего феникса.

Дыхание мгновенно перехватило, сердце застучало часто-часто. Неужели я настолько погрузилась в транс, что не смогла удержать феникса — выпустила, и окружающие это обнаружили? А птиц почему молчал, не вопил, как обычно, пожарной сиреной, пытаясь остановить?

Быстрый взгляд по сторонам…

Так… Хобб проверяет состояние мальчика на кровати слева. Сосредоточенно хмурится, качает головой, но не забывает при этом страховать и прикрывать меня. Мьирра подпитывает магией малышку справа и тоже расположилась так, чтобы полностью закрыть обзор. Ладно, они заняты делом и ни на что не обращают внимания, хотя обычно явление Фени народу пропустить трудно. Но Ольма смотрит прямо на меня — и на ее лице лишь ожидание, нетерпение и ни малейшего беспокойства.

Получается, никто больше птица не заметил? Как такое возможно?