Вернувший к свету

Вряд ли мне когда-нибудь представится возможность обратиться к специалисту уровня Широкова. Один из лучших адвокатов по семейному праву, который вёл бракоразводные процессы медиа-звёзд, депутатов, владельцев больших бизнесов. Одним словом, небожителей. И время от времени помогал фонду «Надежда» Елены Калугиной. Неудивительно, что столь влиятельное семейство вышло на адвоката уровня Вячеслава Валерьевича и убедило помогать простым смертным.

Главное, что прямо сейчас он одержал победу, которая ему наверняка ничего не стоила, большую часть работы сделали помощники, зато для меня значила очень много.

В таких мыслях я неспешно шла в сторону дома, крепко держа за руку Кирюшку, слушая вполуха его новости: Даня укусил Машу, на завтрак была противная запеканка, но он всё равно съел, потому что был конкурс чистых тарелок и всем победителям давали медаль из картона – самую настоящую, а из спальни видно гнездо, в котором поселились вороны, скоро там появятся птенцы.

Задумавшись, я не заметила, как кто-то перегородил мне дорогу. Подняла глаза, обомлела. Нехорошие мурашки и леденящий холод прошмыгнули по позвоночнику. Страх осел в желудке, а ведь я успела забыть это чувство!

Передо мной стоял Илья собственной персоной. Точно такой же, каким я его помнила, только слегка похудевший, с впавшими глазами и неопрятной щетиной.

– Что, думала, не найду тебя? – вместо «здравствуй» рявкнул бывший, хватая меня за руку и не обращая никакого внимания на Кирилла. – Деньги мне не хочешь вернуть?

– Не трогай маму! – закричал сынишка, попытался отодвинуть обидчика, навалившись ладошками на ноги в грязных джинсах.

Я не успела отодвинуть крошечные ладошки от джинсов, как Илья отошёл сам, позволив Кириллу упасть.

– Не реви! – гаркнул он на сына, я же тут же подняла Кирилла на руки и выставила вперёд локоть в попытке закрыть ребёнка.

– Что тебе нужно? – прошипела я, спрятав личико заплаканного Кирилла в вороте своего свитера.

– Не слышала? Верни мои деньги! Ты что же думаешь, цепных псов наняла, они меня до нитки разули-раздели? Раздор в мою семью внесла, и ничего тебе за это не будет? Я тебе по-хорошему сказал в больнице: я тебя не трогаю, в жизнь твою не лезу, ты меня тоже не тронь. Плохо поняла? Так я объясню.

– Ничего я тебе возвращать не буду, – твёрдо проговорила я, оглянувшись. Рядом шли люди, пусть немного, пара подростков, старушка, группа молодёжи, Илья не тот человек, который будет нападать прилюдно. – Это алименты на твоего сына.

– Мой сын лежит в люльке, полгода ему нет, а ты его обокрала! Денег тебе мало? Компенсацию получила от государства на себя и ребёнка? Получила? Я на те выплаты претендовал? Нет! Вот и ты на моё, горбом заработанное для своего сына, не разевай рот.

– Как ты меня нашёл? – вдруг поняла я самое важное в происходящем.

Прописка у меня по сей день была Новосибирская… Как Илья смог отыскать моё место жительства?

– В постановлении суда, – выплюнул Илья. – Дальше выследить не составило труда, всё равно тёща из дома выгнала. В машине живу как бомж.

– А чего так? – не выдержав, спросила я.

Внутри меня взорвалась петарда удовольствия от того, что кто-то, неважно кто, выставил Илью из дома.

– Я когда строительство начал, всё на тёщу записал, чтобы с тобой не делиться, но ты всё равно меня достала. Все счета опустошили, до нитки раздели, ещё и должен остался помимо того, что каждый месяц теперь высчитывать будут. А я на каждый гвоздь, на каждый кирпич своим горбом заработал! Вот этими вот руками! – попытался он ткнуть мне в лицо грязные ладони, я увернулась, придерживая Кирилла.

– Не нужно было от алиментов бегать, платил бы честно, ничего бы тебе не было.

– Я ничего платить тебе не собираюсь, так и знай. И всё, что ты получила – мне отдашь. Сама! Лично! В зубах притащишь!

– Отвали, мамкин нагибатор! – воскликнула я. – Подойдёшь ко мне ближе пяти метров – посажу. Так и знай! Думаешь, алименты выбила, а за решётку отправить не смогу? Ошибаешься, – отчеканила я по слогам.

«О-ши-ба-ешься».

Подхватила удобней Кирилла, обогнула Илью и направилась… куда глаза глядят, туда и пошла в слепой надежде, что Илья не рванёт за мной.

Что я реально могла сделать? Написать заявление в полицию, чтобы услышать «убьёт, тогда приходите»?

Или, как говорил дежурный в отделении, куда я пыталась писать заявления в Новосибирске, даже приносила справки о побоях: «Зачем сюда ходишь, чего хочешь? Никто вашими дрязгами заниматься не станет. Закон о декриминализации домашнего насилия вышел, слышала такое? Вот и всё! Не уголовное это нынче преступление. Статистику ради ваших брачных танцев никто портить не станет. Хочешь, вон, к участковому обратись, чтобы беседу провёл».

Участковый действительно пришёл, провёл беседу, после этой беседы я неделю не могла выйти на улицу, так она возмутила Илью…