Вершины безумия (ЛП)

- Очевидно, «Цветочник» доставлял их в дома перед каждым исчезновением девочек. Вот почему казалось, что места похищений никак друг с другом не связаны. И те места, где он предпочитал избавляться от тел, так далеко выходили за пределы округа Монтгомери, что было практически невозможно установить любое из них как фокус-зону убийцы. Нам чрезвычайно повезло, что Малдер вычислил, как он выбирает жертв. Трудно сказать, как долго он еще мог бы ускользать от полиции – никакого очевидного метода в его действиях не прослеживалось.

- Невероятно, - говорит Скиннер, и я практически вижу, как он недоумевающе качает головой. – Только Малдер… - Он ничего больше не добавляет – ему и не нужно.

- Хотите верьте, хотите нет, сэр, но агент Малдер корит себя за то, что не заметил этого раньше.

Скиннер вздыхает.

- Охотно верю. Как он держится?

- Как и следовало ожидать. Не думаю, что он спал больше нескольких часов за последние четыре дня.

Он откашливается.

- Что ж, агент, не торопитесь. Я жду вашего отчета к концу недели. А пока что, - отрывисто бросает он, - напомните своему напарнику, что он спас многие жизни. Отличная работа – это вас обоих касается.

- Спасибо, сэр. - На этом я заканчиваю разговор.

Я не знаю, чем себя теперь занять – я чувствую себя взвинченной, натянутой как струна.

Все стало происходить с головокружительной скоростью, как только Малдер установил ту самую связующую жертв нить. Поговорив с родителями, он выяснил, что разыскиваемым нами преступником является некий Оуэн Стивенсон – разъездной флорист, обслуживающий Дейтон и его пригороды. Называя себя «Цветочником», он осуществлял свой бизнес, развозя на своем фургоне для доставки цветы, выращенные в теплице рядом с его домом. Мгновенно полученный ордер на обыск дома и всех прилегающих к нему построек выявил хорошо спрятанное бомбоубежище, превращенное в настоящий храм для его жертв, представленных в основном фотографиями. Для столь аккуратного убийцы он был до смешного одержим фотографированием девочек. Арест произвели без проволочек и инцидентов, хотя когда мы наконец столкнулись с мистером Стивенсоном снаружи его убежища, Малдер умолял его бежать и дать ему повод выстрелить.

И он не шутил. Я никогда не видела, чтобы он был столь агрессивно настроен по отношению к подозреваемому. Даже когда на преступника надели наручники и загрузили в ближайшую полицейскую машину, Малдер все еще держал его на прицеле.

Когда все было кончено, он вернулся обратно в убежище, где криминалисты все еще занимались фотографированием и сбором улик. Он стоял без движения посреди помещения, пока вокруг него велась бурная деятельность. Никто не рискнул вторгнуться в его личное пространство.

Я знала, о чем он думает, что продолжает мучить его. Сходство между этим помещением и его собственной комнатой в отеле было поразительным и прямо-таки… жутким. Единственным и самым главным отличием являлись непосредственно фотографии – мистер Стивенсон обзавелся ими «до», тогда как Малдер обладал вариантами «после». Сложи их вместе и получишь задокументированную историю этих убийств.

Это не могло не повлиять на него.

Чуть ли не хуже был вид того помещения, в котором Стивенсон подготавливал тела своих жертв. Одного взгляда на инструмент по срезанию шипов с роз оказалось достаточно, чтобы причина, по которой он удалял им ногти, обрела некий извращенный смысл. Малдер был прав – посмертные приготовления имели место не потому, что мистер Стивенсон хотел скрыть свои следы, а потому что он таким образом прощался с ними. Те девочки были прекрасны для него, как цветы. Все это вызывало у меня сильнейшее отвращение.

После нашего ухода Малдер хранил упорное молчание, явно над чем-то размышляя. Если не считать его официального заявления, он едва обмолвился хоть словом после ареста мистера Стивенсона. Ну, помимо «я должен был поймать его раньше, Скалли. Это было прямо у меня перед носом, а я не замечал». Было совершенно бессмысленно пытаться спорить с ним - по крайней мере, тогда. Рана оставалась еще слишком свежей.

Полиция Дейтона из кожи вон лезла, чтобы предъявить формальное обвинение подозреваемому, что, учитывая обстоятельства, было вполне понятно. Они подверглись суровой критике за неспособность поймать убийцу быстрее и теперь, когда им это удалось, не стали терять время зря: в спешном порядке взяли показания и выполнили все нужные формальности. Во время всего этого Малдер находился, похоже, в шаге от срыва. Я видела это в его глазах и в том, что каждое его движение казалось тщательно выверенным.

Еще один хлопок по плечу, и, подозреваю, он вытащил бы пистолет и подстрелил бы кого-нибудь.