Вершитель

Потрепанную дружину во главе с правителем Руси Новуград встретил в скорбном молчании.

Стоя на борту драккара, Олег оглядел хмурые лица воеводы Торвальда, его дружины, жрецов, бояр, купцов, торговцев, ремесленников и простого люда. Не выпуская из ладони оберег, волхв поднял руку, требуя внимания:

– Хвала богам, мы живы! – прокричал Вещий Олег. – Не одолели русь ни печенеги, ни болгары, ни сарацины, ни хазары. Месть наша будет страшной. Мы поставим их на колени, или я не Вещий Олег!

Просветлели лица, одобрительно загудели новгородцы.

Прямо с корабля Олег поспешил на капище воздать хвалу и благодарность богу за спасение и обнаружил конский череп.

– Это Гнедой? – спросил Олег у Гаяна.

– Да, – отвечал жрец, – это череп Гнедого.

Олег усмехнулся:

– Его ли мне бояться? – с этими словами волхв поставил ногу на череп.

Змеиная голова показалась из черепа, заскользило в траве длинное тело гада. Олег почуял опасность, оглянулся и увидел расширенные глаза Гаяна. Вещий Олег вздрогнул, увидев в них свою смерть. Резкая острая боль пронзила пятку Вершителя.

Олег медленно опустил глаза – серое длинное тело с черным узором на спине обвилось вокруг ноги волхва.

– Гадюка! – вскрикнул Гаян.

«Смерть от коня… Это не пророчество – это проклятье! Старик Ансгарий проклял меня», – скользнула, подобно змее, мысль в голове волхв.

Труан ударом меча отрубил голову змее, снял сапог с ноги Олега, разрезал ткань на шароварах. Нога волхва успела покраснеть и распухнуть, и пальцы онемели.

Олег прикрыл воспаленные веки.

– От всякого яда есть противоядие, – успокоил сам себя Олег. – Найдите лошадь, которую кусала змея, и Гаян приготовит для меня сыворотку из ее крови.

Труан уже смастерил из двух копий и плаща носилки для Олега. На помощь Труану пришли Гуды и Актеву.

«Ложись», – показал Труан волхву, и волхв послушно исполнил повеление слуги.

Втроем воеводы понесли Олега в крепость.

– Проклятие Ансгария сбылось, – пробормотал Олег, – смерть моя будет бесславна. Не на поле брани я умру, а в постели.

И заплакал Труан о своем господине.

Призывая на помощь богов, жрецы с воеводами отправились на поиски нужного коня. Обошли все конюшни, все скотные дворы, но коня, который перенес укус змеи, не сыскали. Тогда Гаян принял решение: привести коня в сакральное святилище, где жили змеи.

Так они и сделали: взяли коня из конюшни и повели в святилище. Почуяв опасность, конь стал беспокойно прядать ушами, начал хрипеть и вырываться, вставать на дыбы. Гаян дал коню несколько семян какого-то растения, и лошадь успокоилась.

– Дай папирус, и чернила, – тем временем попросил Олег Труана.

Труан исполнил просьбу своего господина и замер в ожидании приказаний.

Макая палочку в порошок из чернильного ореха, Олег вывел: «Жду тебя в Новуграде. Поспеши». После чего устало откинулся на подушку.

– Пошли Гуды и Актеву к Ольге. Кончаюсь я, – велел волхв.

Время шло, Олегу становилось хуже, у него поднялась температура, появилась резь в глазах, солнечный свет причинял боль, и Олег потребовал повязку на глаза.

Тьма вокруг Олега Вещего сгущалась. Духи тьмы пугали его, обещая вечную муку.

– Князь тьмы, – шептали они, окружая Вещего Олега, выползая из всех углов и обступая волхва со всех сторон.

Олег совсем лишился сна. Веки воспалились и покраснели, кожа на теле горела, волосы выпадали. Это уже не был прежний Вещий Олег, это была его тень. Труан не отходил от своего господина, ловил каждое его слово, но у волхва и Вершителя не осталось сил на разговоры.

… Весть о поражении русов на Хазарской земле уже достигла Киева. Гибель тьмы не могла быть ничем иным, как проклятьем. Город окутал дым жертвенных костров.

Гуды и Актеву нашли князя и княгиню в храме Перуна, в котором не так давно они венчались. Ольга молила бога пощадить отца. Гуды достал из седельной сумки, протянул кусок папируса.

– Жду тебя в Новуграде. Поспеши, – прочитала Ольга вслух. Сунув письмо за пазуху, она посмотрела на гонца:

– Как он? – Глаза ее были сухими.

– Плох. Спешить нужно, княгиня. – Актеву опустил голову, чтобы Ольга не увидела набежавшие слезы. – Может, и не дождется…

– Не смей даже думать так! Отец дождется меня! – прикрикнула на Актеву княгиня.

– Я еду с тобой, – решительно сказал Игорь, но Ольга возразила:

– Нет, Игорь. Опасность слишком велика. Киев нельзя оставить без правителя. Ты остаешься. Я с малой дружиной отправляюсь немедленно.

Свенелд и Асмолд не хотели слышать о том, чтобы отпустить княгиню одну.

Они же настояли, чтобы Ольга ехала по суше:

– Реки поднялись, течение бурное, потеряешь, княгиня, время.

Тем же вечером Ольга с малой дружиной выехала в Новуград.

Дорогой Ольга все пыталась представить отца больным – воображения не хватало. Сколько она помнила, он был сильным, смелым и решительным, хотя и мрачным. Но она понимала, что великому волхву, воеводе и правителю Руси не до веселья.

Меняя лошадей, дружина прибыла в Новуград на пятый день.

Увидев отца, Ольга в первое мгновение не узнала его – глазам ее предстал худой, изможденный болезнью, лысый старик.

Слабая рука легла на руку Ольги.