Верую! Удивительные истории о людях, нашедших Бога

Летела я по трубе. Труба была квадратная и вся облеплена моими грехами.

А грехи были в виде четких квадратов и прямоугольников самых разных размеров и различных цветов. Большие и малые, посветлее и совсем темные… И меня такой страх обуял: а с чем я лечу? У меня одни грехи, а благих-то дел нет! Я и в церковь по-серьезному не ходила, так – заходила только, – и каких-то других добрых поступков у меня не было. Я себя почувствовала страшной грешницей! И от этого ощущения меня обуяло сильнейшее чувство раскаяния и страха, что я с такой кучей одних только грехов предстану перед Богом.

И я стала молиться:

– Господи, прости меня, грешную, и помилуй! Отпусти меня отмолить мои грехи! Я не готова еще к Тебе предстать!..

Моя душа так кричала, кричала невыносимо. Если бы сейчас мне вот так вживую предстать… Я только представляю это, и у меня волосы встают дыбом от страха за свои нераскаянные тяжкие грехи.

Вот таким образом я познала раскаяние. И то, насколько я виновата перед Богом. Когда я летела по нескончаемо длинной этой трубе, у меня от сверхзвукового полета стоял свист в ушах. Я молилась, молилась в истерике с осознанием всего ужаса своего положения, и неожиданно как-то – раз! – остановилась и зависла в этом пространстве. Зависла и полетела обратно.

– С той же скоростью?

– Сначала – да, с той же скоростью. Но эта скорость быстро прекратилась, полет замедлился, и тут мне стало как-то плохо-плохо-плохо! Это я уже ощутила физически. И я открыла глаза. Я уже лежала на больничной койке, но не могла понять, где я. Потолок был на мне, он лежал прямо на моем лбу. Казалось, вот я руку протяну – и дотронусь. Но протянуть руку я не могла. Потом потолок стал потихоньку подниматься, и я стала ощущать пространство. А до этого было ощущение, что я лежу в гробу. Я не понимала, что это потолок: просто белое вокруг меня. И только когда потолок стал подниматься, я увидела рядом врачей в белых халатах и больничную палату.

– Вера, а сам полет проходил во тьме?

– Нет, в трубе было достаточно светло. Как в обычной комнате. Сама труба была объемная, казалось, что если я протяну в стороны руки, я до нее дотронусь. Размером она была на расстоянии моих вытянутых рук, вдоль и поперек. Труба была с изгибами, и свет в ней был одинаков.

Я очнулась совсем другим человеком. После этого осознанно стала ходить в храм. Чудес в жизни было очень много. А сейчас сколько их совершается! Каждый день – чудо! Слава Тебе, Господи, что Ты меня привел к Себе! Благодарю Тебя…

– Твое преображение после операции было неожиданным для семьи?

– Они ничего не знали о том, что случилось со мной. Без храма, без молитвы к Богу я не могу больше жить. И вся моя семья стала ближе к Богу. В то время я очень сильно ощущала на себе тяжкий грех, что живу с мужем в невенчанном браке. Это очень меня тяготило. До этого я сама предложила мужу повенчаться, но он отказался. А потом настал такой момент, что он сам заставил меня, и мы пошли обвенчались. Я противилась, потому что думала: может быть, он решил это в угоду мне. Потому что я заболела очень тяжкой болезнью. Но муж просто заставил меня с ним повенчаться.

И после моего воскрешения – я ведь на самом деле воскресла, Господь вернул меня к жизни для покаяния, – было много удивительных чудес.

– Расскажи хотя бы об одном из них.

– А можно тогда – об Иеронимушке?.. Это случилось вскоре после той памятной операции. Мне стало легче, и летом Господь даже сподобил меня поехать в Дивеево, к преподобному Серафиму Саровскому. До этого я не была ни в одном паломничестве и даже не представляла, что это такое. Ехали мы через Санаксарский монастырь, и я побывала на могиле у батюшки Иеронима. Было лето 2001 года, еще не исполнилось сорока дней с его кончины. Мы служили панихиду на его свеженькой могилке. И было необыкновенное чувство, что батюшка Иеронимушка слышит меня! Это было самое начало моего приближения ко всему святому. И он услышал меня, откликнулся на мои слабенькие молитвы и обогрел любовью! Видимо, он стал молиться обо мне.

Ровно через два года я попала на операцию в онкологию. И получилось так, что меня к операции подготовили, а все уколы – онкология есть онкология, надо было уже за сутки начать делать мне успокоительные и другие уколы, и на ночь, и утром ни свет ни заря, – мне их почему-то забыли назначить. Видимо, был на это Промысл Божий. Я была предоставлена только Богу.

Помня о том, что произошло раньше, я знала, что меня ждет, и был еще страх оттого, что я плохо переношу наркоз, а здесь без наркоза нельзя никак. Но даже до последнего врачи не могли решить, какой мне дать наркоз. Перед тем как лечь в больницу, я – вроде бы случайно – купила книгу «Старец Иероним». И в дни, пока меня готовили к операции, я не расставалась с этой книгой. Читала ее и вечером накануне операции, и утром, едва проснувшись. Я все время мысленно общалась с батюшкой Иеронимом, разговаривала с ним.