Весь Перри Мейсон в 4-х томах. Том 4

– Но Мэй повела себя не так, как следовало ожидать? – спросил он.

– Она поняла, что сыта по горло Северной Мезой, и решила посмотреть мир.

– А где она сейчас?

Смех потух в глазах Сильвии Фарр.

– Не знаю, – ответила девушка.

– Где она находилась, когда вы последний раз получали от нее известия?

– Здесь.

– Она работала?

– У нее было несколько мест работы, – осторожно ответила Сильвия Фарр. – Мне кажется, она пыталась наверстать то, что недополучила в Северной Мезе. Она завела новых друзей и наслаждалась их обществом. Стала прожигательницей жизни.

– Старше или младше вас?

– Старше на полтора года. Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Она знала, что делает… Я хочу сказать, что изменилось ее мироощущение. В Северной Мезе она оставалась пассивной, редко смеялась. Она считала, что жизнь, как песок, проскальзывает у нее сквозь пальцы, а дни следуют однообразной чередой. После того как она переехала в большой город, ее взгляды сделали крутой поворот. Ее письма стали оживленными и остроумными. По ним сразу же было понятно… В общем, я даже не осмеливалась показать их маме. Я помню, что Мэй один раз написала, что в большом городе девушке надо научиться играть с огнем, а для того, чтобы не обжечь пальцы, нужно контролировать не пламя, а сами пальцы.

– Когда вы получали от нее известия в последний раз?

– Чуть больше двух месяцев назад.

– Чем она тогда занималась?

– Работала секретарем у производителя канцелярских принадлежностей, но адреса фирмы у меня нет. Она снимала комнату в многоквартирном доме на Пикслей-Корт и, похоже, наслаждалась жизнью.

– Последнее письмо у вас с собой?

– Нет. Я разорвала все ее письма, вернее, почти все. Она по секрету сообщила мне о том, чем занимается. Иногда она специально писала такие письма, чтобы я могла дать их прочитать маме, но это, в общем-то, были просто короткие записки.

– А она приезжала хоть раз в Северную Мезу после того, как уехала? – поинтересовался Мейсон.

– Да, месяцев шесть назад. Я была просто ошеломлена. Я ни разу в жизни не видела, чтобы кто-то так изменился. Вы даже не представляете, что она с собой сделала! Она никогда не отличалась хорошим цветом лица, у нее были сухие, жесткие волосы, ее ни в коей мере нельзя было назвать красивой. Но тут… Модная одежда, блеск в глазах, ухоженные волосы и руки, прекрасная кожа. Она постоянно острила. Мы, девушки Северной Мезы, почувствовали себя полностью отставшими от жизни. Понимаете, мистер Мейсон, я не отношусь к тем, кто легко впадает в уныние. Я принимаю жизнь такой, как она есть, но мне никогда не было так тошно, как после отъезда Мэй, когда наша жизнь в маленьком городке возвратилась в обычную колею. Пока она оставалась с нами, все вроде бы казалось нормальным. Рядом с ней девушки чувствовали себя городскими и непринужденными, но после отъезда Мэй весь пар вышел из котла, и мы просто не могли продолжать…

– Я думаю, что понимаю вас, – сказал Мейсон. – Мне кажется, мисс Фарр, что мы уже оговорили предварительные моменты.

– Примерно месяц назад я отправила сестре письмо, – быстро продолжала Сильвия Фарр, – но ответа не получила. Где-то недели две назад я послала еще одно. Оно вернулось с пометкой, что адресат выбыл, не оставив нового адреса для пересылки корреспонденции.

– Из вашего рассказа можно сделать вывод, что она в состоянии сама о себе позаботиться, – заметил Мейсон. – Я не считаю, что есть повод волноваться.

– В последнем письме она упоминала некоего мистера Вентворта, владельца яхты, – объяснила Сильвия Фарр. – Насколько я поняла, он мошенник и достаточно богат. Она бывала на его яхте. Письмо заканчивалось словами: «Боже, сестренка, если ты вдруг задумаешь переехать в большой город, держись подальше от таких, как Пенн Вентворт. Помнишь, я говорила тебе об игре с огнем? К нему это не подходит. Он идет по жизни и берет то, что ему хочется, не спрашивая разрешения. С подобными мужчинами невозможно контролировать ни пальцы, ни пламя».