Весь Роберт Шекли в двух томах. Том 1. Рассказы и повести

— Агамемнон убил тебя! Если не буквально, то фигурально, не имеет значения, какой версии происшедшего ты будешь придерживаться. Он виновен в обеих версиях!

— Мамочка, угомонись.

— Ты, маленькая идиотка, ты сделаешь так, как я тебе скажу! Смотри, вон он, гнусный убийца. Эй, Агамемнон!

Агамемнон не собирался слушать дальше. Отпустив руку Елены, осознавая, что ему придётся лишиться божественных наслаждений ради боли и неопределённости земной жизни, он бросился через подлесок и нырнул в белый металлический туннель.

Агамемнон был готов к крутому спуску под уклон, но не к движению по спирали. В туннеле было темно, и он не видел света в другом конце. Он вращался всё быстрее, и казалось, здесь нет ничего, что могло бы остановить или хотя бы замедлить его ускорение. Он подумал, что, если его жена и дочь последуют за ним, будет совсем невыносимо.

Агамемнон продолжал стремительно ввинчиваться в темноту, задевая за стены туннеля. Внезапно падение резко оборвалось — туннель закончился. На мгновение его сердце замерло, когда он взлетел в воздух, а затем он рухнул в ледяную воду.

Шок от холодной воды был так велик, что он оказался практически парализован, не в силах сделать ни малейшего движения.

Преодолев пролив между Сциллой и Харибдой, разобравшись с реками Времени, Агамемнон вернулся в маленький и захолустный, но от этого не менее родной техасский городок. Первым, кого он здесь увидел, был Хозе, который стоял, облокотившись на припаркованный возле универмага пикап. Хозе задохнулся от изумления, когда увидел Криса.

— Сеньор Крис! Это вы?

За приветствиями последовали крепкие объятия. Когда Крис Джонсон выиграл в Лотерею, он сбежал из родных мест, бросив ранчо на пожилую супружескую чету мексиканцев, Хозе и Марию, служивших ещё у его родителей. Но ранчо всё ещё принадлежало ему, и он был дома.

Увидев Криса, вышедшая из универмага Мария расплакалась. С трудом успокоившись, она сказала:

— Сегодня на обед у нас индейка — такая, как вы любите!

Потом они поехали в старом пикапе Хозе на ранчо, и Мария ознакомила Криса со всеми местными сплетнями, скопившимися за время его отсутствия. Ранчо выглядело слегка запущенным после стольких лет, но явно поддерживалось в порядке. Вскоре был накрыт обед.

После обеда Крис пошёл в гостиную и прилёг на старую софу. Здесь оказалось восхитительно удобно, и запахи вокруг были родными и успокаивающими. Он потихоньку начал погружаться в сон, когда вдруг увидел высокую фигуру Тиресия, на лице которого по-прежнему была маска.

Тиресий кивнул ему и уселся в ногах. Крис напрягся, но не смог вырваться из объятий сна.

— Я пришёл сюда, чтобы убедиться, что ты дома и у тебя всё в порядке, — произнёс Тиресий. — Когда ты входишь в реку Времени, ни в чём нельзя быть уверенным до конца.

— Да, я вернулся туда, где мне и место. Скажи, Тиресий, существует ли опасность, что Клитемнестра найдёт меня здесь?

— Она не сможет найти тебя здесь. Но наказать сможет. Это неизбежно.

— За что меня наказывать? Я ничего не сделал!

— Когда ты был Агамемноном, ты убил свою дочь. Моральное уравнение, Крис. За всё, что ты сделал в той или иной ипостаси, неизбежно приходится платить.

— Но по другой версии…

— Брось эти детские глупости. Девушка была убита. В произведениях Гомера, которыми руководствуется Лотерея, этого преступления нет. Но есть наказание.

— Я думал, раз я попал домой, законы легендарной Греции на меня не распространяются! И в конце концов, это просто смешно — наказывать меня за убийство, которое совершил мой мифический предшественник!

— Оставь свою софистику. История с Агамемноном и Ифигенией — это трагическая ситуация, призванная вызывать у людей катарсис. Древние греки вообще любили подобные истории — Эдип, Тантал, Сизиф, Прометей, список бесконечен. И одно из решений подобных моральных уравнений таково: люди могут сколько угодно водить за нос земное правосудие, но наказание за их деяния следует всегда. Судьбу не обманешь.

Крису приснилось, что он сел на софе, рванул на груди рубашку и сказал:

— Ну что ж, тогда — стреляй!

— По-настоящему агамемноновский жест, Крис. Но я пришёл не за этим.

— Значит, меня покарает Клитемнестра?

— И по возвращении в Микены будет убита Орестом. В этой бесконечно повторяющейся истории победителей не будет, Крис.

— Значит, ты пришёл сюда, чтобы сказать мне это?

— Именно. И ещё позаботиться о том, чтобы увязать некоторые сюжетные нестыковки. Прощай, Крис. Увидимся в аду.

И с этим Тиресий исчез.

Вздрогнув, Крис проснулся. Тиресий из сновидения выглядел очень реальным. Но теперь сон уже закончился, и Джонсон вернулся на своё техасское ранчо. Был вечер, солнце уже село, быстро холодало. Крис встал с софы. Услышав его шаги, Мария выбежала из кухни. Она несла его старую замшевую куртку.

— Не простудитесь, мистер Крис, — сказала она, заботливо набрасывая куртку ему на плечи.

Куртка странно стягивала всё тело. Крис не мог даже пошевелить рукой. Он краем глаза увидел Хозе, который неторопливо зашёл ему за спину. Затем его голову зачем-то оттянули назад.