Весь свет 1976

Перевод с английского В. МИНУШИНА

Кэтлин УОКЕР (АВСТРАЛИЯ)

А. ПУТКО У МЕНЯ ЕСТЬ ДРЕВНИЙ КАК МИР РАССКАЗ

В одном из рекламных проспектов для туристов сказано, что жителя Брисбена всегда можно узнать по веселым глазам. В них отражаются звонкие краски портового города и лазурь австралийского неба. Кэтлин Уокер с полным основанием может назвать себя коренной жительницей Брисбена. Ее предки из племени мунукалов поселились здесь еще задолго до того, как был заложен первый камень города. Но глаза Кэтлин Уокер совсем невеселые. Они печальные и мудрые. Такие глаза бывают у того, кто много видел и страдал, кто проник в суть явлений и теперь хочет высказать людям свою боль:

У меня есть древний как мир рассказ.
Рассказ о безумье, о сдавленных стонах,
О ненависти, о законах,
О мире, ставшем нашей тюрьмой...

Это действительно древний рассказ. Ему более двух веков. Он начался в тот день, когда знаменитый мореплаватель Джемс Кук приказал бросить якорь у восточного побережья Австралии. Вскоре здесь появились поселения первых белых колонизаторов. Они стали теснить, уничтожать, аборигенов пушками и ружьями. Те защищались как могли — копьями и бумерангами. Несколько десятилетий продолжалась эта «война», а вернее, истребление туземцев. Остатки австралийских племен были загнаны в резервации. С тех пор и по сей день варварское истребление, начатое первыми колонизаторами, довершают голод и эпидемии. По данным «Острэлиэн медикл джорнэл», детская смертность у туземного населения в три с половиной раза выше, чем средняя по стране. При обследовании детей, живущих в резервации, у каждого второго ребенка обнаружены последствия постоянного недоедания.

Сколько же осталось аборигенов? По одним источникам — 60 тысяч, по другим — 40 тысяч. А на самом деле никто точно не знает. Ведь до недавнего времени при переписи населения их вообще не учитывали. Одно очевидно — аборигенов становится все меньше.

«Мы уходим» — так назвала свой первый сборник стихов Кэтлин Уокер.

Отсюда улетел орел,
Отсюда ушли и эму и кенгуру.
А теперь уходим и мы...

В книге десятки стихов. О том, чему они посвящены, можно судить по заглавиям: «Мы уходим», «Цветной пояс», «Обездоленные», «Белый и черный», «Плач о мертвых». Одна тема и один полный горечи недоуменный вопрос: почему в этом мире так много жестокости и несправедливости?

Вот стихотворение о знаменитом художнике-аборигене Альберте Наматжире, который прошел путь от погонщиков верблюдов до всемирно известного живописца и был удостоен звания академика живописи. Умер он в резервации для аборигенов, забытый когда-то лебезившими перед ним меценатами. На его могильной плите высечена надпись: «Первый из аранда, достигший славы».

«Он был гордостью Австралии, — говорит Кэтлин Уокер, — а отношение к нему было ее позором».

Но что толку от почестей и от поклонов!
Ты попался в капкан насажденных законов,
соблюдя тот закон, что всегда чтило племя:
«Нужно всем, что имеешь, делиться со всеми».
С легким сердцем они загубили кумира —
Значит, лживой была их хвала, Наматжира!

Сборник «Мы уходим» вышел в 1964 году. И сразу успех. Семь переизданий за семь месяцев! Такого еще не бывало у других поэтов Австралии. Люди читали стихи Кэтлин Уокер, вглядывались с любопытством в портреты первой поэтессы-аборигенки, читали короткую биографическую справку: «Родилась в 1920 году. С 13 лет работала прислугой. Во время второй мировой войны служила в армии телефонисткой. Потом училась в школе для взрослых и кончила курсы стенографии. Имеет двоих детей...»

Кэтлин Уокер стали узнавать на улице. И неудивительно, что во время демонстрации у здания парламента в Канберре вездесущие корреспонденты сразу же окружили ее. Было это десять лет назад. Представители аборигенов собрались у белого парламентского дворца с транспарантами, на которых можно было прочитать: «Мы не сыновья, а пасынки австралийского общества!» На некоторых транспарантах была изображена перечеркнутая крест-накрест цифра 127. Это означало требование отменить оскорбительную дискриминационную 127-ю статью конституции, исключающую аборигенов из числа граждан страны. Демонстранты скандировали: «До-лой ре-зер-вации!»

— Послушайте, Кэт, — обратился к ней один из корреспондентов, — вы-то ведь не живете в резервации?

— Лишь по специальному разрешению за то, что во время войны служила в армии. По специальному разрешению! Вы понимаете, как это унизительно?

— Но говорят, ваш отец был белым?