Весёлая же-же… (сборник)

– Она самая, – ответил его босс. – Снимай.

Костолом с лёгкостью подхватил картину, за ней оказался встроенный в стену сейф.

– Михаил Евгеньевич, подойдёмте к сейфу, – пригласил главный из бандитов. – Значит, так. Ваша задача крутить вот это колёсико. Будет издаваться множество щелчков, вы должны выделить пять из них. Звук этих пяти щелчков будет отличаться от остальных. При каждом таком специфическом щелчке вы поворачиваете вот эту ручку. Повернёте пять раз и… ларец откроется.

– Гы-ы-ы, – оскалил челюсть Костолом, любуясь своим боссом.

– Вы понимаете, что я этого никогда раньше не делал.

– У вас всё получится, тем более что времени у нас до утра.

– Не бойсь, братуха.

– Михаил Евгеньевич, ну же, смелее. Вас ждут двадцать процентов, а это, поверьте, не мало. Повезёте свою Варю на море, ребёнка с собой возьмёте. Маму её отправите за границу, в хорошую поликлинику определите – пусть досконально обследуют.

– Чёрт с вами, – бывший кузнец взялся одной рукой за колёсико, другой за ручку.

Неожиданно ударил гром, да так, что задрожали стеклопакеты, по стеклу и подоконникам забарабанил дождь.

– А-а! – взвыл Михаил от боли в ушах. И тут он с дикой, непонятной ему доселе силой не захотел слышать гром. «Лучше смерть, не хочу его слышать! Не хочу!» – возопил он мысленно. И гром словно исчез, отдалился от Михаила, для Кремниева настала тишина. – А беруши-то мне нынче не нужны, – весело промолвил бывший кузнец.

– Что он бормочет? – обратился «допустим Семён Семёныч» к Костолому.

– Не разобрал, босс, – виновато развёл руки амбал.

Бывший кузнец, Михаил Кремниев понял: отныне он может управлять своим слухом, то есть, если он что-то не захочет услышать – он этого не услышит.

– Помолчите, – сказал он бандитам. Весь он, его чутьё было устремлено к колёсику, дабы уловить специфические щелчки.

13

Наконец Михаил услышал нужные щелчки – сейф открылся. В железной нише стопой лежали пачки денег, в основном валюта.

– Ну, что, Михаил Евгеньевич, как настроение? Нравятся книжечки? – босс торжествовал. – Костолом, укладывай улов. Кремниев отошёл от сейфа. Урча, амбал начал смахивать пачки денег в обычный продуктовый пакет. «Шляпа» вплотную приблизился к новоиспечённому медвежатнику, его лицо подобрело, он даже не дымил сигарой.

– Миша, я не ошибся в тебе. Эх, теперь мы с тобой таких дел наворочаем. Ты будешь богат, Миша!

Кремниев никак не реагировал, но внутри его всё клокотало:

«Врезать этому с правой. А потом. Что потом?» Перед глазами проносились предполагаемые картинки драки, а затем лица: Вари, Саши, Елены Сергеевны.

– Закончил, Костолом?

– Ага, – амбал встряхнул полнёхонький пакет.

– Лады. В машину. Костолом, пришли пакет, чего вцепился?

– Я не вцепился. Отличный улов, босс.

– Всё. Уходим.

Они стянули балаклавы. Костолом завёл мотор джипа. «Допустим Семён Семёныч» настроил на своей (кстати, плешивой) голове шляпу, после протянул Кремниеву несколько зелёных пачек.

– Твоя доля, слухач. Слухач. Хорошая кличка, Костолом?

– Нормалёк кличка, босс.

Джип рванул по улицам города. Бандит бросил пачки на колени бывшего кузнеца.

– Заработал, слухач. Честно заработал, – он вставил в рот новую сигару, сверкнул зажигалкой.

– Я знаю, что такое настоящая работа, – ответил Михаил. – А воровство я работой не считаю. Это криминал. И тюрьма.

– Да что ты говоришь, товарищ бывший кузнец. Ха, кузнец. Ку-у-узне-е-ец. – проблеял «Шляпа» и выпустил дым в лицо Михаилу.

И тут Кремниев сделал то, что давно хотел – он врезал «допустим Семён Семёнычу» – боссу, «Шляпе» в челюсть. С правой, как и хотел. У бандита расплющилась сигара на окровавленной морде.

– Не понял, – дал по тормозам Костолом. В его руке блеснул вороненый «ствол». Слава богу, он не догадался заблокировать двери машины.

Михаил вывалился из джипа на мокрый, грязный асфальт. Там, где они остановились, было светло – светили фонари. Дождь продолжал лить. Михаил откатился от машины, амбал выскочил из джипа.

– Ах ты, падла! Да я тебя…

Кремниев ринулся на амбала, он подсёк и повалил бандита. Завязалась борьба, Михаил чувствовал, что он побеждает. Но вдруг раздался выстрел, за ним ещё… Последнее, что Михаил услышал – вой сирены полицейской машины.

14

Из темноты выплыл старик с платиновыми волосами и со странным на лбу рубином, который постоянно менял цвет. Сердитое лицо старика притягивало. Неизвестно откуда, но Михаил знал: сердитый старик на самом деле – добрый.

– Не устал лежать? – спросил старик.

– Устал, – ответил Михаил.

– Небось какого-нибудь голубого туннеля ждёшь, или света, направленного сверху, – как от прожектора. Слыхал про такие штучки? – усмехнулся старик.

– Слыхал. Но не жду, а впрочем…

– К матери с отцом хочешь?

– Хочу…

И тут сердитое лицо старика стало страшно-гневным, а его глаза – чёрными. Старик направил на Кремниева… кукиш. Пальцы были настолько сильно сжаты, что стали синими.

– Во-о! – заорал, плюясь, старик. – Во-о!!!