Весенняя коллекция детектива

Дробышев проснулся рано с неприятным чувством, что что-то он делает не так. Что он делает не так, Дробышев не вспомнил, но раздражение осталось. Он полежал немного, боясь разбудить Таню, осторожно вылез из-под одеяла и, стараясь бесшумно закрывать двери, прошел в свою квартиру.

Собственное жилище показалось ему чужим и пустым, а сам он почувствовал себя временным постояльцем, непонятно зачем оказавшимся в случайной гостинице. Это было необъяснимо, потому что квартиру свою Дробышев любил. Не то чтобы он слишком о ней заботился и старался создать уют, просто дома в одиночестве он всегда чувствовал себя наиболее комфортно.

Теперь он больше никогда не будет чувствовать себя комфортно в одиночестве, для комфорта ему необходима женщина за стенкой.

Мама очень переживала, что он так долго не женится. Вообще-то, Дробышев допускал, что не женится никогда, потому что женщины, которые встречались ему после Влады, не то чтобы очень быстро ему надоедали, просто они не были частью его жизни. Весело проводить с ними время он любил, а в свою жизнь не пускал.

Только Таня непонятно как и непонятно когда оказалась частью его жизни. Самой главной частью.

Слава богу, что он вовремя это понял. А ведь мог и не понять.

Дробышев заварил чай в большую кружку и включил компьютер.

И опять ему показалось, что что-то он делает не так, упускает что-то очень важное. Он принялся внимательно смотреть на экран, с раздражением вспомнив, как Влада вчера морочила ему голову, утверждая, что комп сбоит.

С ее компьютером было все в полном порядке. Не в порядке было с Владой, которая смотрела на него с тоской и робкой надеждой. Дробышев тогда, просто чтобы отодвинуться от нее, взял валявшийся на столе листок – штраф за неправильную парковку. Бумагу Влада у него почти вырвала, как будто Дробышев был гаишником, от которого хотелось скрыть прошлые штрафы. Господи, какая дура, подумал он о бывшей невесте.

Сейчас ему хотелось проверить то, что нужно было проверить давно. На самом деле правильнее всего было ничего не проверять, а просто забыть о недавнем убийстве соседского племянника. Или не забывать, но спокойно и терпеливо ждать, когда полиция найдет убийцу. А даже если убийца не будет найден никогда, Дробышеву должно быть на это наплевать.

Но почему-то ему было не наплевать, хотя Таню он уверял в обратном. Его как будто что-то связало с убийством Егора, и отгадать загадку было совершенно необходимо для дальнейшей нормальной жизни.

Он открыл архив Максима Ильича и принялся искать в текстах фамилию журналиста Александра. В архиве фамилия журналиста ни разу не засветилась. Тогда Дробышев принялся искать информацию о журналисте в Интернете. Здесь информации было много.

Он посмотрел на часы, разбудил Таню, вернувшись в ее квартиру. Посидел с ней, пока она завтракала и торопливо собиралась на работу, и снова вернулся к компьютеру.

Ему самому тоже давно нужно было отправиться на работу, но он знал – он не сможет думать о работе, пока не разберется с журналистом.

Информации о журналисте обнаружилось множество, мужчина явно себя любил и всячески рекламировал. Дурак, решил бы Дробышев, если бы точно не знал, что журналист Александр далеко не глуп.

Дробышеву понадобилось несколько часов, чтобы понять мотивы непримиримой журналистской борьбы с коррупцией. Мотивы были просты – тесть журналиста оказался заместителем мэра-коррупционера.

Все просто, как химическая формула воды. Шел передел собственности.

Кстати, фамилия тестя в архиве Максима Кривицкого присутствовала. Тесть тоже не отличался кристальной честностью.

Дробышев позвонил Инне Ильиничне, попросил телефон Александра. Набрал журналиста, не слишком надеясь, что тот ответит, многие не отвечают на незнакомые вызовы, но Александр ответил и даже сразу вспомнил Дробышева.

Дробышев только начал говорить и едва упомянул фамилию жены Александра, как тот его действительно удивил – такого изысканного мата Дробышев не слышал давно.

Он торопливо оделся и, наконец, поехал на работу. День выдался суматошный, он не успел пообедать и, возвращаясь домой, мечтал о куске колбасы, как какой-нибудь бродячий пес.

Тани дома не оказалось. Он позвонил ей, послушал длинные гудки, потом женский голос объяснил, что абонент не отвечает. Как будто Дробышев сам этого не понял.

Он достал из холодильника колбасу, отрезал кусочек, положил в рот и нехотя сжевал. Аппетит пропал начисто. Он опять надел куртку и пошел к больнице, опасаясь случайно разойтись с Таней.

Попасть на территорию через проходную не попытался, протиснулся между прутьями забора. Опять позвонил Тане, и на этот раз она ответила:

– Я выхожу. Иди к нашему корпусу.

Она стояла на крыльце, вглядываясь в темноту, и, увидев его, начала спускаться. Дробышев прибавил шагу и обнял ее, стоявшую на ступеньке. Стоя на ступеньке, она была выше его, так обнимать ее было непривычно и почему-то весело. Хлопнула дверь, Дробышев опустил руки. Из корпуса вышла невысокая кругленькая старушка, заулыбалась Тане, с любопытством оглядела Дробышева.