Весёлое мореплавание Солнышкина

На палубе готовились к выгрузке, снимали с трюмов брезенты. И только толстый артельщик еле волочил ноги. Он ничего не знал, но, по всей видимости, о чём-то догадывался.

Через несколько часов над горизонтом задымили вершины камчатских вулканов. С каждой минутой они становились всё больше. И скоро «Даёшь!» влетел на всех парах в прекрасную бухту. Солнышкин всё время стоял на палубе. Он то и дело задирал голову и смотрел вверх на ослепительные снега. Увидеть эти горы он мечтал всю жизнь…

По улицам города в порт бежали жители. На причалах толпились грузчики. Все увидели влетающее в порт судно и были поражены его скоростью.

— Неужели за ними гонится морской змей? — спросил на причале пенсионер, охотник до всяких историй.

— Видимо, у них к лопастям винта приклеены акульи плавники; я читал о таких усовершенствованиях, — предположил известный рационализатор.

Толпа нарастала.

— Что там у вас? — закричали на судно, едва «Даёшь!» подошёл к причалу.

— Экипаж встал на почётную вахту! — важно крикнул в рупор Плавали-Знаем, и все разочарованно стали расходиться.

Но тут Борщик побежал вниз по трапу и потащил за собой Солнышкина.

— Стойте! — кричал он грузчикам. — Стойте! Все остановились.

— Послушайте, что произошло с Перчиковым! — сказал Борщик.

— С Перчиковым?! — хором спросили грузчики.

— Да, — сказал Борщик и подтолкнул Солнышкина вперёд.

И едва тот рассказал уже знакомую нам историю, грузчики стали сжимать кулаки.

— Неужели на необитаемый остров?

— Хватит кричать! — сказал бригадир грузчиков Швыряй-Бросалкин. — Перчикову вопросами не поможешь! Крановщики, на места! Борщик, вари компот! — подмигнул он коку.

Длинные причальные краны подлетели к пароходу и начали снимать груз. Команда и грузчики вытаскивали из трюмов мешки с манкой. Бросалкин бросал на сетку сразу по десять мешков, а Солнышкин вытащил на причал один за другим двадцать ящиков сосок. Их тут же переправили в ясли, потому что даже на причале было слышно, как в городе кричат младенцы. За сосками пошли тетради. Солнышкин торопился. Он так вспотел, что последние пачки тетрадей промокли, и их пришлось пустить потом на черновики. Но в остальном всё было благополучно. Кок Борщик подавал грузчикам компот кастрюлями, а Бросалкин получил целое ведро.

Плавали-Знаем стоял на мостике. «Настоящая работа! — думал он. — Рекорд! Пришли домой — получай премию. На следующий раз — грамоту. А Моряков пусть отдыхает со своей корью».

Не успело солнце перевалить за полдень, а пароход «Даёшь!» готов был оторваться от причала.

ИДЕЯ КОРРЕСПОНДЕНТА РЕПОРТАЖИКА

Но в этот момент в порт влетел олень и застучал копытами по причалу. На нём сидел невысокий человек, с ног до головы увешанный фотоаппаратами. Одной рукой он ухватился за рога, другой держал у глаз фотоаппарат, а ногами пришпоривал оленя.

Это был Репортажик, фотокорреспондент газеты «Действующий вулкан».

— Одну минуту! Только одну минуту! — запыхавшись выпалил  раскрасневшийся Репортажик.

— Быстрее отдавайте концы! — зашептал доктор Челкашкин Буруну. — Быстрее! Или мы застрянем здесь на два часа!

— Одну минуту! — умоляюще воскликнул Репортажик и ухватился рукой за трос.

— Не можем! — сердито прошептал Солнышкин. — Ни минуты!

— Это почему же не можем? — раздался за его спиной густой бас. — Мы хорошо потрудились, мы заслужили, чтобы нас…

— Конечно, заслужили! — деловито поддакнул Репортажик и щёлкнул аппаратом: по трапу на причал спускался Плавали-Знаем.

Репортажик залез под оленя, лёг на живот, чтобы сделать снимок снизу, но вдруг спохватился и, отряхнув колени, щёлкнул пальцами.

— Идея! — крикнул он. — Мы сделаем замечательный снимок! — Он показал на вулкан и тут же вдохновился: — «Вручение сосок благодарным малышам у подножия вулкана».

— У подножия вулкана? — живо спросил Плавали-Знаем. — Но где же младенцы?

— Младенцы будут! — заверил Репортажик, вскакивая на оленя.

— Кто выгружал соски?

— Я, — недовольно ответил Солнышкин.

— Берите ящик на плечо и ждите меня.

Он шлёпнул оленя ногами в бока и скрылся за поворотом.

А спустя несколько минут по улицам города двигалось необыкновенное шествие: три няньки подталкивали коляски с младенцами, за ними, агукая малышам, шагал Плавали-Знаем, а сзади с ящиком на плече топал Солнышкин. Сбоку носился взад и вперёд Репортажик и щёлкал аппаратом.

— Отличный кадр! — восклицал он. — Так! Голову выше, улыбнитесь!

— Бодрей, бодрей, Солнышкин! — покрикивал Плавали-Знаем. — Впереди вулканы!

— Дурацкая затея! — ругался Солнышкин.

Он взмок, но всё же то и дело поглядывал в сторону вулкана. От его ледников тянуло волнующей прохладой. Вулкан величественно поднимал вершину, над которой колебалась светлая копна дыма. В небе кружили орланы, а где-то высоко-высоко тянулись прозрачные облака.

Солнышкин забыл про усталость. И мучило его только одно: «Перчиков! Перчиков! Эх, если бы не Перчиков!»

Он смотрел на вулкан, но в задумчивости совсем не обращал внимания на то, что дым над вершиной становился темнее и гуще.

Наконец экспедиция упёрлась в высокую скалистую стену.

— Прибыли! — крикнул Репортажик и соскочил с оленя.