Весёлое мореплавание Солнышкина

Перчиков, конечно, устал. Он чуть не валился с ног, но пересилил себя и отправился проверять радиорубку.

НОВЫЕ ПАССАЖИРЫ СЛАВНОГО ПАРОХОДА

Едва Перчиков присел к аппарату, как перед ним замигала лампочка и донёсся настоятельный сигнал. Перчиков мгновенно надел наушники и стал записывать радиограмму.

«Команда парохода „Весёлые ребята“ просит принять для доставки в Океанск двух дрессированных медведей для городского цирка. „Весёлые ребята“ вместо Океанска следуют за грузом в Австралию».

— Медведи! Медведики! — Перчиков схватил радиограмму и выскочил на палубу. — Дрессированные медведи!

— Что ещё за цирк? — удивился Челкашкин. — Киты, медведи! — Но, прочитав радиограмму, приказал: — Стоп, машина!

Вокруг снова собралось полкоманды.

— Что будем делать? — спросил Челкашкин.

— Возьмём! — крикнул Солнышкин.

— Ой, не надо! — вздохнула Тая.

— Сожрут! — подумал вслух боцман.

— Возьмём, возьмём! — кричал Солнышкин за двоих. В тайге он с этими косолапыми одну ягоду пробовал, по одним тропкам ходил!

Пока на палубе шли споры, вдалеке показался дымок. Он увеличивался, и скоро пароход «Весёлые ребята» подошёл к самому борту «Даёшь!». На носу, опустив на поручни лапы, вертели головами два рыжих медведя. Один из-под лапы рассматривал пароход, а второй вр емя от времени тёр голову. Оба они были в тельняшках и походили на лохматых матросов.

— Ну что, принимаете? — крикнул боцман с «Весёлых ребят».

— А не сожрут? — спросил снова Бурун с опаской.

— Не-ет! — засмеялись с «Ребят». — Пожуют и бросят. Они ребята добрые. Мишка-один — матрос-наблюдатель, Мишка-два — любитель купаться. А ну, покажись публике!

Мишка-1 вытянул морду вперёд, поднял лапу и стал всматриваться в горизонт. А Мишка-2 начал тереть лапами себе голову.

— Возьмём! — закричали на пароходе «Даёшь!».

— Берём! Берём! — закричал Солнышкин и стал просовывать трап в сторону «Весёлых ребят».

— А кто за ними будет смотреть? — спросил Бурун.

Все смолкли. А Солнышкин просто сказал:

— Я!

— Так, может, ты и пригласишь их сюда? — сказал Челкашкин.

— Пожалуйста, — воскликнул Солнышкин, — одну минуту!

Он буквально скатился в каюту и через минуту выскочил на палубу.

— Дорогу! — приказал Солнышкин и вскинул руку.

Медведи задрали носы. Солнышкин ещё раз поднял руку. Медведи принюхались. Он поднял руку в третий раз. В кулаке у него сверкнул сахар, и медведи бегом бросились по трапу. Первый ковылял в настоящих флотских брюках, а второй — в футбольных трусах.

— Бегом! — крикнул Солнышкин, как заправский дрессировщик. — Бегом!

И медведи подкатились к нему.

Все приоткрыли рты, будто им, а не медведям предназначался сахар. Но Солнышкин всунул в медвежьи пасти по куску рафинада и вместе со зверями стал приплясывать на палубе. Даже Челкашкин сказал:

— Невероятно, но факт!

Солнышкин расплылся в улыбке.

Пароход «Даёшь!» шёл курсом к Океанску, на палубе его продолжалось веселье, а сбоку парохода плыл знакомый нам кит. Он косил глазом в сторону судна и, когда видел Перчикова, радостно салютовал, выпуская маленький фонтанчик.

ЖАРКАЯ ПОГОДА НА ТИХОМ ОКЕАНЕ

День выдался на редкость жаркий. Высоко небе кувыркалось облачко со спасательный круг. Вся команда парохода «Даёшь!» бегала по палубе в трусах. Мохнатый Мишка-2 обалдело вертел от жары головой, тёр лапами брюхо, и Солнышкин отвёл его в душ. Мишка-1 занял своё любимое место на крыле мостика и смотрел из-под лапы вдаль.

Приблизительно в это время в своих каютах начали продирать глаза артельщик и Плавали-Знаем.

«Апчхи!» — чихнул артельщик. Из носа у него вылетел кусок шпагата. Артельщик испуганно схватился за ключи и, переваливаясь, пошёл в артелку проверять, целы ли продукты.

Плавали-Знаем потянулся изо всех сил и так хрустнул пальцами, что ему показалось, будто судно лопнуло пополам. Он, озираясь, поднялся и загромыхал по коридору.

— Ну и встряска! — процедил он сквозь зубы. — Чёртов артельщик! — И вдруг остановился.

Прямо на него по коридору как ни в чём не бывало шёл Перчиков. Плавали-Знаем протёр правый глаз. Перчиков продолжал идти. Он протёр левый глаз. Перчиков всё шёл.

— Привет! — сказал самый настоящий Перчиков и удалился в свою каюту.

Плавали-Знаем бешено заскрипел зубами и бросился в рубку. Он высунул в иллюминатор голову и увидел, что судно полным ходом удаляется от острова Камбалы.

— Кто посмел? Кто посмел?! — кинулся он на Федькина.

Но тот невозмутимо держал в руках штурвал.

— Кто посмел? — ещё громче закричал Плавали-Знаем.

Он выскочил на крыло рубки и схватил за плечо стоявшего перед ним матроса-наблюдателя.

— Петькин! Кто посмел? — И тут он заметил, что у Петькина оттопыриваются мохнатые уши.

Матрос повернулся, и страшный медвежий нос уткнулся в глаз Плавали-Знаем.

— Иа, иа, — заикал от испуга Плавали-Знаем и попятился назад.

Мохнатый Петькин сделал шаг вперёд на когтистых лапах и мигнул страшным медвежьим глазом.

— Не надо, — попросил Плавали-Знаем и на четвереньках стал спускаться по трапу. — Проклятая жара! — сказал он, опомнившись. — Всё от неё. Нужно освежиться, и всё пройдёт.