Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М. Часть вторая.

- Ты не верь Серёжке! – тихо прошептал Артёмка мне на ухо, - Теперь, когда ты приехал, я обязательно поправлюсь! Даже если ты опять уедешь, - мальчик потёрся головой об моё плечо и признался: - Нам сказали, что тебя мы больше не увидим никогда. Поэтому мне было так плохо. А ты сбежал, да? – улыбнулся он, глядя мне в глаза. Мне не понравилась такая проницательность малыша. Значит, что? Уже одной ногой там?

- Сбежал, Артёмка, - шепнул я, - больше не попадусь, буду биться отчаянно.

- Да, Саша, я тоже буду теперь отчаянно бороться за жизнь! Теперь я знаю, ты выдержал! Значит, и мне надо!

- Что, Артёмка? Больно?

- Уже нет. Было больно, спать не мог, даже плакал.

- Бедненький! – я сам чуть не заплакал от жалости.

- Сань, отдай его мне, надо переодеть, у него недержание, мокрый он…

Артёмка смущённо засопел:

- Я выдержу, Саша, вот увидишь! Только не смотри, пожалуйста.

Я отошёл к окну, чтобы не видеть, что осталось от мальчика. Через пять минут Серёжа позвал меня:

- Пойдём, Саш, умоемся.

В умывальнике Серёжка долго умывался, не решаясь заговорить. Вытершись насухо вафельным полотенцем, он посмотрел мне в глаза и сказал:

- Умирает Артёмка. Потому и выписали из больницы.

- Что с ним? – одними губами спросил я.

- Рак. Неоперабельный. Уже вырезали, что могли, теперь хоть боли не мучают. Это от побоев.

У меня сами собой сжались кулаки, сжались зубы.

- Не надо, Саша! – твёрдо сказал Серёжка, - Это моё!

- Тебе это зачем? – спросил я, - Да и не сможешь ты!

- Смогу! – воскликнул Серёжка, ударив кулаком по подоконнику, - А если не смогу, пусть и меня убьют!

- Не калечь себе жизнь, Серёжка! Мне уже всё равно, у меня дел, можно сказать, на пожизненное тянет, если не на «вышку», а ты жить за двоих должен!

Серёжка упрямо помотал головой:

- Я тебе говорю, не трожь! Братом заклинаю! – яростно блеснул он глазами.

- Не смею препятствовать, - сказал я, через несколько минут, - твоё право.

Мы вернулись в спальню, где нас ждал счастливый Артёмка. Пошарив в рюкзаке, я нашёл большое сладкое яблоко, конфеты. Конфеты я отдал Серёжке, чтобы он раздал ребятам на помин моей матушки.

- На завтрак пойдёшь? – спросил меня Сергей.

- Пойду, наверное, - решил я, глянув на часики, - ещё семь часов, за мной в девять заедут.

- Саш, ты ещё зайдёшь? – спросил Артёмка, прижимая к себе яблоко.

- Постараюсь, братик! Сам понимаешь, грустное меня ждёт дело, - Артёмка понимающе покивал.

Занятый братьями, я даже не обратил внимание на остальных ребят нашей спальни. Конечно, здесь были новички, все мои друзья были в это летнее время на даче, ходили под парусом, в поход, просто купались и загорали. Где-то там ждал меня Никита. Жаль, времени нет, не навестишь друзей.

- Серёж, а директор где? В лагере?

- В лагере, - подтвердил друг, - здесь сейчас никого, кроме воспитателей, нет, ты их не знаешь.

- Нормальные? Старшие вас не обижают?

- Мы следуем твоим советам, - усмехнулся Сергей, - защищаем друг друга, не пускаем к себе посторонних. С нами считаются, и Артёмку жалеют, приносят ему вкусняшки. Пойдём? Ты где сейчас? Это форма?

- Да, я в спецназе тренируюсь, хочу в Суворовское поступить. Не знаю, здесь документы взять, или новые сделать.

- Твои документы могли изъять, - заметил Серёжка, - после того, как… - он не договорил. Мало ли, кто услышит.

На меня в детском доме внимания не обратили. Конечно, детский дом не проходной двор, но не редки случаи, когда бывшие воспитанники приходят в гости. Если не навсегда, то можно немного пожить, но, если решил остаться, доложи по форме, тогда или оставят, или найдут где-нибудь свободное место. Главное, не шуми, живи тихо, не доставляй забот администрации. Лишняя тарелка супа всегда найдётся.

На завтрак был не суп, каша, чай с сахаром и хлеб. Запах и вкус такие знакомые, прямо будто никогда отсюда не уходил. Звяканье посуды, приглушённые голоса…

Странное дело, вроде должно быть тоскливо в этом доме обездоленных детей, а мне дом показался родным, здесь у меня были настоящие друзья, они ждали меня и любили, как брата.

На выходе меня остановил молодой воспитатель:

- Надолго к нам?

- Нет, - встав прямо, ответил я, - приходил навестить друзей, скоро ухожу.

- Местный? – я кивнул.

- Разрешите, попрощаюсь с Артёмкой?

- Это, который болеет?

- Да, с ним.

Воспитатель горестно вздохнул и отпустил меня. Хорошие ребята, мы старались не доставлять им хлопот, они в детдоме проходили практику, студенты из пединститута. Пусть думают, что здесь пай-мальчики, а то ещё бросят учёбу, или переведутся в другой ВУЗ. Кто с нами работать будет?

Не знаю, может быть с детской точки зрения мне казалось, что мы ведём себя хорошо, на самом деле мы не ходили строем, а носились по коридорам и этажам. Надо делать скидку на гиперактивность маленьких детей.

Артёмка сильно мне обрадовался, заулыбался, попросился на ручки.

- Я дождусь тебя! – прошептал он, удобно устраиваясь на моём плече. Я подложил ему под голову берет, чтобы мягче было, и мы так и просидели, тихонько переговариваясь.