Весна Вероники

В обеденный перерыв никто даже не двинулся из кабинета. В легком напряжении дождались, пока Вадим Николаевич покинет свой «аквариум» и сгрудились вокруг Изольды Викторовны. «Ну что, не томи, говори…», – читалось во взглядах, и даже Анжела Марковна, которая слишком уж демонстративно листала какой-то глянцевый журнал, вся превратилась в слух.

– Значит так, – торжественно начала Изольда Викторовна, – Симакова ночевала отдельно – это факт. Где – пока неизвестно. Николаич ничего про это не знает и отругал меня за то, что нас не волнует судьба коллеги… И правильно, кстати, отругал. Ирэна Адамовна, где у нас телефон Симаковой?

Ирэна Адамовна принялась лихорадочно рыться в справочнике родного предприятия – там были указаны домашние телефоны всех сотрудников – и, наконец, обрадовано воскликнула:

– Есть! Симакова Вероника Сергеевна: 244-04-49. Какой интересный номер…

– Кстати, вы заметили, что мы совершенно не звоним друг другу домой… – задумчиво произнесла Софья Павловна. – Ну ладно, Симакова – все-таки другое поколение, можно сказать. Но мы-то, мы-то? Почему так получается, а? Вроде бы и праздники вместе отмечаем, и обсуждаем все, что только можно – но только исключительно на работе. Вне этого кабинета мы вообще не встречаемся и не общаемся. Вот удивительно, да?

– Да что там удивительного, ей Богу, – небрежно бросила Анжела Марковна со своего места. – Мы за день так другу другу надоедаем, что ждешь этого вечера или этих выходных, как манну небесную. И зачем, спрашивается, звонить кому-то домой, когда все, что можно и даже что нельзя, мы успеваем обсудить на работе? Не вижу логики…

– И все же я этого не понимаю, – не сдавалась Софья Павловна. – Мне кажется, мы должны были бы как-то сдружиться за эти годы, что ли. Это же обычное дело для женского коллектива! А мы даже такой простой телефон Веронички по памяти назвать не можем – дожили!

– Да ладно, что тут такого? – Анжела Марковна раздраженно отбросила журнал. – Лично я ее телефона даже не и знала – с какой бы стати я его запомнила? И вообще, что вы с этой Симаковой носитесь? Ах, бедняжка, никак замуж не выйдет! Да она, может быть, самая счастливая из нас! Ни забот, ни хлопот, ни мужа, ни любовника, ни детей. Живи да радуйся. Чего вы ее вечно жалеете, как убогую? Вон в субботу какой джаз устроила, тихоня наша. Весь ресторан на уши поставила. Вадим Николаевич из-за нее по физиономии схлопотал ни за что. На работу не пришла – наверняка загуляла. Вот и показала нам свою истинную натуру, сняла, так сказать, маску, сбросила личину…

– Ой, какая же ты все-таки злая, Анжелка! – Изольда Викторовна даже про телефон на время забыла. – Чего ты на Вероничку взъелась, в самом деле? Что она тебе сделала? Вот сколько я тебя помню, вечно ты к ней цепляешься. Завидуешь, что ли?

– Господи, да чему там завидовать? Пусть она мне завидует. Я всего на пару лет старше, а имею все: мужа, ребенка взрослого, любовника молодого. Я самодостаточная, живу, как считаю нужным, а не под крылышком у мамочки…

– Ну, предположим, не на пару лет ты старше. Мы твой сороковник еще в прошлом году отметили, в сентябре, правильно? А Веронике только 34 исполнилось, так что ты ей лет-то не добавляй. И вообще, дайте позвонить спокойно! – Изольда Викторовна потянулась к телефонной трубке.

Все буквально затаили дыхание – не давало покоя извечное женское любопытство. Как бы они ни ссорились и ни пререкались, все равно в глубине души считали себя если и не близкими подругами, то единомышленниками точно, поэтому несложившаяся судьба Вероники их, конечно, волновала. Даже Анжела Марковна присмирела – мало ли что? А вдруг, и правда, с Симаковой что-то нехорошее случилось?

– Добрый день. А Веронику Сергеевну можно услышать? Это с работы беспокоят. Болеет? А что с ней? Да что вы говорите?! А что врачи говорят? Ну, надолго это? А поговорить с ней можно? А, ну тогда ладно. Скажите, что звонили коллеги, что мы волнуемся и желаем ей скорейшего выздоровления. А когда можно будет ее навестить? Спасибо. Да, спасибо. До свидания. Выздоравливайте.

Изольда Викторовна положила трубку и вздохнула. Развела руками, поправила прическу. Все оказалось до банального просто, а хотелось тайн, страстей и интриг. Жаль…

– Ну что там, Изольда, не томи! – не выдержала Ирэна Адамовна. – Что с ней?

– Простыла сильно. Два раза сознание теряла от температуры. Сейчас спит после снотворного, вроде полегче стало, но все равно еще очень плохая. Надо будет к ней сходить, сока отнести, апельсинов, что ли. Только дня через два, не раньше…

– А как вы думали – в луже валяться в апреле? – язвительно поинтересовалась Анжела Марковна. – Все закономерно. Не можешь пить – не пей, чего выпендриваться? Я вот лично такого не понимаю. А теперь мы должны за нее ее работу делать – зашибись!

– Как ты можешь, Анжела? – укоризненно покачала головой Софья Павловна. – Человек болеет, с каждым может случиться…