Веспасиан. Трибун Рима

– Домина, – подобострастно доложил Палл, открыв дверь. – Сенатор Гай Веспасий Поллон и его племянники, Тит Флавий Сабин и Тит Флавий Веспасиан.

– Гай, как мило, что ты пришел.

Антония подошла и взяла сенатора за руку. С близкого расстояния она выглядела гораздо красивее, чем Веспасиан мог ожидать от женщины шестидесяти лет. Темно-каштановые волосы были забраны наверх и уложены замысловатыми волнами, которым не давали рассыпаться бриллиантовые булавки. Кожа лица оставалась гладкой, если не считать нескольких морщинок вокруг сияющих зеленых глаз. Краски на нем было очень мало – высокие скулы, правильный подбородок и полные губы не нуждались в ухищрениях искусства.

– Твое приглашение – честь для нас, домина, – ответил Гай, склоняя голову.

Антония переместила свое внимание на братьев, встретившись взглядом с Сабином.

– Добро пожаловать, Сабин. Мой деверь, император, сказал, что ты хорошо показал себя во время недавней войны в Африке. – Когда юноша зарделся от похвалы, матрона улыбнулась. – Ты должен был воистину отличиться, чтобы привлечь внимание принцепса.

– Я польщен, что ему хотя бы известно мое имя, не говоря уж о добрых словах в мой адрес, – ответил Сабин.

– Воздавать должное – один из главных его принципов. Тиберию необходимо приглядывать за многообещающими молодыми офицерами. Как еще ему узнать, кого из них ставить во главе легионов, охраняющих нашу империю?

– Воистину так, домина, – заявил Гай. – Император в высшей степени усердно изучает все депеши легатов. Будучи отмечен в них, Сабин принес почет нашей семье.

Антония повернулась к Веспасиану.

– Значит, это ты тот парень, который испугал мою служанку, – сказала она с напускной строгостью.

Веспасиан уткнулся взглядом в мозаичный пол, не зная, что сказать. Замешательство стало полным, когда Антония нежно приподняла его подбородок изящной рукой.

– Не волнуйся, Веспасиан, я не сержусь. Не сомневаюсь, что такой красивый молодой человек уже разбил не одно девичье сердечко.

Юноша улыбнулся – его никогда не называли красивым.

– Спасибо, домина, – пролепетал он.

– Пойдемте, – сказала матрона. – Устраивайтесь поудобнее, и подождем прихода еще одного приглашенного.

Она ввела их в комнату. Над той господствовало окно с выступом, оказавшееся, к удивлению Веспасиана, застекленным. Предзакатное солнце лилось сквозь почти прозрачное стекло, вставленное в решетчатую раму, а с другой стороны открывался причудливо искаженный вид на сад. Внутри этого эркерного фонаря стояли на витых бронзовых ножках три обтянутые бежевой кожей кушетки с резными подголовниками из орехового дерева. Низкий столик, вокруг которого они расположились, тоже был из ореха, и отполирован так, что солнечные блики, отражаясь от него, играли на расписанном потолке. В дальнем конце комнаты стоял внушительный дубовый письменный стол, накрытый красно-коричневой тканью и заваленный кипой свитков. Рядом с ним, перед изображающей картину из сельской жизни фреской, находился обитый медью железный сундук с двумя массивного вида замками по обоим концам.

Антония хлопнула в ладоши. Из-за занавеси слева от нее появились три молодые рабыни. Дождавшись, пока мужчины снимут тоги, девушки забрали их и унесли.

Снова раздался стук в дверь.

– Войдите, – тем же тоном ответила Антония.

– Домина, – доложил Палл. – Консул Марк Азиний Агриппа.

– Консул, великая честь принимать тебя, – произнесла хозяйка дома, когда на удивление низенький и начинающий лысеть мужчина вступил в комнату.

– А мне посещать тебя, – ответил Азиний. Бегающие темные глазки скользнули по другим гостям. Появившееся в них выражение говорило, что никого неожиданного он здесь не застал. – Сенатор, надеюсь, ты в добром здравии?

– Спасибо, консул, лучше и быть не может, – отозвался Гай. – Могу я представить тебе своих племянников Сабина и Веспасиана?

– Рад познакомиться с вами, – кивнул Азиний братьям, передавая тогу поджидавшей служанке.

– Господа, прошу располагаться и перекусить, – сказала Антония, направляясь к центральной кушетке. – Консул устроятся здесь. – Она указала на ложе с правой, более почетной стороны. – А молодые люди возлягут слева.

Палл отдернул занавесь, снова появились рабыни, на этот раз, чтобы снять с гостей сандалии и омыть им ноги. Заменив уличную обувь на шлепанцы, которые мужчины принесли с собой, девушки устроили обедающих на кушетках и расстелили перед каждым по белой салфетке.

Рабыни с сандалиями ушли, уступив место пяти другим служанкам, принесшим ножи, ложки, тарелки и чаши. Обнаружив Ценис среди тех, кто прислуживает госпоже, Веспасиан ощутил волну возбуждения. Он старательно отводил глаза, когда девушка склонилась над столом, и ее простое платье соскользнуло, обнажив две идеальной формы, увенчанные розовыми сосками груди, тихо покачивающиеся в такт движениям рук, раскладывающих столовые приборы. Чувствуя, как кровь приливает к низу живота, Веспасиан заворочался на ложе, чтобы не выставить себя в смешном свете. Антония заметила его смущение и, догадываясь о причине, улыбнулась. Потом посмотрела на Азиния.