Вести приходят издалека

Он согласился работать с Цацаниди с одним условием: подсунул ему в заместители своего бывшего аспиранта, Игоря Стольникова. Был уверен, что Игорь, в конце концов, получит доступ ко всем документам и разработкам, тогда они просто раздавят Цацаниди. Тот оказался хитрее. Да, пожалуй, и умнее, чем думал о нем Клинский. Он в своих работах ушел неизмеримо дальше, чем сам автор идеи. Использовав украденное и заплатив этому самому автору сущие копейки, он выстроил действительно гениальную теорию, на которую у Клинского не хватило бы, пожалуй, ни таланта, ни усидчивости. Сейчас перед самим собой Иван Федорович мог это признать.

Цацаниди создал теорию, воплотил ее в жизнь, провел массу подтвердивших ее экспериментов и вдруг, на исходе жизни, после того, как его самого хватил инсульт, отказался от всего, остановил все работы и официально закрыл проект. Да-да, разработка вовсе не была незаконной и тайной. Методы — может быть. Может, они и были слишком радикальными. Им некогда было ждать, пока появится очередной пациент, у которого недавно умер близкий человек. Они брали это на себя, тщательно выбирая и пациентов, и их близких, и способ убийства этих самых близких. Вот эту часть они, конечно, держали в секрете. Клинский усмехнулся, представив, как удивились бы распорядители средств, если б узнали, что услуги наемных убийц оплачивались из средств государственного бюджета. Ребятам, аспирантам, и вовсе ничего не платили. Они работали за идею и за стипендию. Ну, может быть, еще за вожделенную отсрочку от армии. Кроме этого, все было абсолютно легально.

Игорь Стольников так и не получил документов от Цацаниди. Зато получил дочку академика в жены. Увы, полцарства в нагрузку к дочке не прилагалось. Академик сделал широкий жест, оставил все своему заместителю и зятю по завещанию, но исполнителем этого завещания сделал свою помощницу, передав ей в руки судьбу всего проекта. Та, судя по всему, быстро смекнула, сколько она выручит, если продаст документы! Не случайно собралась в Грецию. Именно греки наступали на пятки группе Цацаниди и Клинского, работая по схожей программе. Ей ли, помощнице Кости и его любовнице, было не знать обо всем! Вопрос был только в том, повезет ли она документы в этот раз или поедет только на разведку.

Хоть теперь Игорь Стольников оказался полезным: это он подслушал тот телефонный разговор, когда Григорьева собиралась оставить перед поездкой все самое ценное у Рокотовой. И с Рокотовой она действительно встретилась, те ребята, которые следили за помощницей академика, не пропустили эту встречу. И Рокотову довели до самого Ярославля.

Они встретились, значит, документы были переданы. Анна Григорьева никому была больше не нужна. Она тоже была в списке тех, кому суждено было умереть. Витя Горошко, напросившийся к ней в гости в тот вечер, сделал все аккуратно и профессионально. Врач… На всякий случай забрал сумку, вдруг да и собиралась она везти с собой копии. Копий в сумке не было. Значит, все-таки Рокотова увезла все с собой.

Маша Рокотова. Клинский вспомнил ее с трудом и лишь тогда, когда она сама позвонила и явилась к нему. Удивительное совпадение, что она пришла с расспросами именно к нему! Или Григорьева рассказала ей слишком много? Тогда Машка — непревзойденная актриса, ни на секунду не прокололась. Он даже начал ей верить, а зря, и лежащая в его кармане флэшка — тому доказательство.

Или все же не знала? Пожалуй, так. Ведь сегодня он не успел открыть перед ней карты. Не пришлось говорить о том, что по его приказу похитили ее сына. Он пришел в больницу прямо сказать о том, что мальчишку она будет получать по частям до тех пор, пока не отдаст документы. Пацана спрятали в надежном месте: в подвале института, где работал Клинский. Был в этом подвале такой угол, откуда не слышны будут никакие крики, вздумай мальчишка звать на помощь. Своего проверенного аспиранта оставил Иван Федорович приглядывать за пленником, а сам взял недельку за свой счет, чтоб не оказаться под подозрением, случись что-нибудь непредвиденное. Он чуть со стула не упал, когда Машка прибежала к нему опять. Думал, узнала, материнское сердце привело. Нет, видать, вранье это все, про материнское сердце: сын был под ней, на два этажа ниже. Не догадалась. Не почуяла.

Клинский не собирался больше возвращаться в этот задрипанный институт. И в этой задрипанной стране он тоже оставаться не собирался. Это Стольников думает, будто Клинский приедет в Москву, чтобы продолжить работу Цацаниди. Кабинет готовит, группу… Собирается командовать им, Клинским. Идиот!