Вестники

Они набились в «Гольф-кар». Лана села за руль, Кона рядом, заявив, что перехватит управление, если Лана ослабеет и начнёт заворачивать к какому-нибудь дому с телевизором. Рокки и трое Грейстоунов, прижавшись друг к другу, уместились на заднем сиденье, спиной по ходу. Между ними лежала огромная сумка, полная монет.

– Кто знает, сколько нам понадобится, – сказала Лана, привязывая её к сиденью.

– Ну вот, теперь мне гораздо лучше, – улыбнулся Финн, обняв сумку.

Может быть, монетки действовали и на Чеза. Может быть, без них он бы выпрыгнул из «Гольф-кара» и побежал прятаться в придорожные кусты. Может быть, ему следовало гордиться тем, что он до сих пор не начал вопить: «Это безнадежно! Мы все обречены!»

Было безумной идеей ехать в абсолютно открытом транспортном средстве. Они находились в ужасном мире и знали, что вокруг опасность. Не стоило показываться в общественных местах. Если бы хоть один полицейский, или военный, или охранник, подчиняющийся лидерам, увидел их, они бы даже не сумели быстро скрыться.

Чез был уверен, что «Гольф-кар» мог развить скорость максимум двадцать миль. Но когда он наклонялся к сумке с монетами и ветер трепал его волосы, Чезу уже не хотелось бежать и кричать. Казалось, что они приняли самое верное решение – ехать в телецентр. Это монетки помогали ему так думать? Или он сам так думал, без всякой помощи?

Во всяком случае, пока они тащились по улице, никакие злые правители, полицейские, военные и охранники не преграждали им путь. Город вокруг был зловеще тих и безлюден. В окнах домов, мимо которых они проезжали, мелькал свет – «нет-нет, не думай про телевизоры», – но больше ничто не намекало на то, что этот мир не обезлюдел полностью. И повсюду были стены, заборы, колючая проволока и решётки, словно все местные жители готовились к уличным беспорядкам. Как только «Гольф-кар» выехал за пределы богатого района, где жила Лана, зелёные газоны сменились голой утоптанной землёй, на которой там и сям росли сорняки. Заборы проржавели, на оградах облупилась краска, кое-где оторвались доски. На дороге были выбоины, и Лане приходилось замедлять ход, объезжая их.

Но если сосредоточиться на одном храбром побеге плюща, который обвился вокруг дорожного указателя, или на отважном одуванчике, который вырос на пустой парковке, или на весёлых мягких облачках, плывущих в небе над головой, то город мог показаться мирным. Тишина вокруг была приятна.

Пока Чез не видел злых правителей, полицейских, военных и охранников, он ещё мог на что-то надеяться. А ещё не надо думать о жутких сценах, которые он видел по телевизору в доме судьи Моралес.

Чез не сомневался, что это неправда.

– Давайте пока придумаем план, – сказала Эмма. – Что конкретно мы будем делать, когда приедем в телецентр?

– Осторожно! Нас могут подслушать, – прошептала Лана. – На улице полно камер наблюдения. А нам нужно застать их врасплох…

Чез вздрогнул. Разве их план не обречён с самого начала, если прямо сейчас за ними кто-то следит?!

«Может быть, нас схватят, как только мы доберёмся до станции, – подумал он. – Может быть, правительство считает, что пока мы не причиняем никакого вреда». Ему вновь захотелось выскочить из «Гольф-кара» и спрятаться в кустах.

Хоть автомобильчик двигался медленно, наконец они выехали за город, и Чез увидел вдалеке высокую телебашню.

– Нам туда? – спросила Кона.

– Ага, – кивнула Лана, крепче сжимая руль. Она решительно смотрела вперёд, словно боялась потерять над собой контроль.

Наконец они достигли подножия башни. Вокруг высокого изящного здания, выстроенного сплошь из стекла, вилась лестница.

– Надеюсь, нас не увидят в окно, – пробормотал Рокки.

Лана остановила «Гольф-кар» на краю парковки. Автомобильчик спрятался среди многочисленных громадных джипов. Но в машинах никто не сидел, и никто не сновал между парковкой и телецентром. И в будке у входа в башню не было охранника.

– Я дочь генерального директора, – негромко произнесла Лана. – Я следую его указаниям. Он велел мне ехать сюда. Я…

– Ты репетируешь? – догадался Финн.

Лана мрачно кивнула.

– Ты дочь генерального директора, – повторила Кона. – Тебя не арестуют, если ты попытаешься войти в здание телецентра. В худшем случае тебе скажут: «Уйди, девочка».

Чез мог предположить варианты и пострашнее.

Все вывалились из крошечного «Гольф-кара», как клоуны в цирке. Кафи жевала рукав Коны. У Финна волосы стояли дыбом. Эмма рассеянно накручивала на палец шнурок от мешочка. Даже когда он стукал её по носу, она, похоже, этого не замечала.

– Зря мы не переоделись, – сказал Чез. Все, кроме Ланы, были в том, в чём легли спать накануне – в шортах и футболках (не считая комбинезона Кафи). – Тогда мы бы выглядели более официально.

– Даже во фраках и бальных платьях мы будем выглядеть как дети, – буркнул Рокки. Тем не менее он решительно выпятил подбородок и повернулся к лестнице. Девочки и Финн тоже. Чез сглотнул и последовал за ними.