Ветчина бедняков

Она высыпала в воду порошок и с трудом вышла на воздух. Страшно тошнило. Ноги подкашивались. В сторону черной стрены ей не хотелось даже смотреть. Ей казалось, что она не сможет пролотить ни кусочка. За бараком, за стеной были свалены в кучу какие-то странной формы пласмассовые бочки, напоминающие большие цилиндры. Они были закупорены металлическими крышками и очень странно выглядели. Она решила подойти поближе, посмотреть, но, как только сделала шаг в том направлении, услышала за спиной грозный оклик:

– Не трогать!

К ней, размахивая руками, бежала Галина.

– Отойди, дура! К этим бочкам не прикасаться! Мне ясно сказали! Сказали не трогать их ни под каким видом!

– Почему? Что в них?

– Серная кислота была. И какие-то химикаты, наверное. Тронешь – можно остаться без рук. К ночи их уберут.

– И часто здесь лежит такое?

– Постоянно! Из-за забора приносят. Что-то они там производят химическое, с отходами.

– Интересно, что…

– Не суй нос, куда не надо! Здоровее будешь!

Обед был довольно приличным, а столовая была небольшой комнатой с несколькими столами и стенами, выкрашенными белой краской. Вместе с ними обедало еще несколько человек. Две женщины лет 45 – ти, похожие на Галину-такие же полные, крестьянского типа, и двое охранников (новых – она их прежде не видела). Люди заходили в столовую, молча кивали окружающим, молча ели, глядя только в свои тарелки, молча расходились, словно соблюдая какой-то ритуал молчания. На нее никто даже не взглянул.

– Почему они молчат? – спросила она.

– экономят силы. Поработаешь пару дней, поймешь. Почему.

Повара она не видела, обед ей принесла Галина. Еда была обильной, но не вкусной, плохо приготовленной, и сильно напоминала продукт какой-то ужасной столовки. На первое – суп с лапшой (недосоленный, воняющий тряпкой). На второе – много пшеничной каши и котлета из хлеба (без признака мяса). Холодный чай без сахара. Хлеб (белый и черный). Черствое печенье (по две штучки маленького печенья на человека). Увидев, что она есть плохо (почти все осталось на тарелке – ее тошнило), Галина выхватила ее еду и съела абсолютно все до крошки. Она попыталась спросить, есть ли поблизости магазин. Галина посмотрела на нее, как на сумасшедшую.

В котле сало отстало от стенок и плавало по поверхности воды, воняя еще хуже, чем в «твердом» виде. Одной рукой зажав нос, другой она взяла тряпку и погрузила руку в зловонную жидкость. Тереть стенки было невыносимо тяжело. Она поднялась на бревна – подпорки, но постоянно соскальзывала с них. Через полчаса невыносимо разболелась спина, еще через двадцать минут судорогами свело руки. Ей хотелось плакать, но она мужественно терпела пытку и терла стенки. Невыносимая боль в руке заставила ее выронить тряпку и громко вскрикнуть. Вытащила руку. Ноготь на указательном пальце был сломан и врезался в мясо. Она оторвала его буквально зубами – потекла кровь.

– Ничего, – сказала Галина, – залей одеколоном да перевяжи. У меня есть чистый носовой платок.

Кое-как удалось остановить кровь. Внезапно она поймала пристальный взгляд Галины. Галина смотрела на ее руки.

– Странная ты какая – то… прислуга с маникюром…

И действительно, у нее был маникюр (не удерржавшись, сделала в Светкиной квартире) и дорогой лак на ногтях.

– Хорошо, что Эмка – сука не разглядела. Она такие руки не терпит! Лак придется снять.

– Чем же я его сниму?

– В кладовке есть ацетон. Давай намочим какую-то тряпку и ты снимешь.

Она хотела бурно возразить, но потом в голову пришла одна мысль…

– Хорошо. Идем в кладовку.

Галина отыскала какую-то сухую тряпку и тожественно вышла с ней. Кладовка была в доме, где находилась кухня, в подвале. Галина отперла дверь, включила свет и принялась рыться в поисках ацетона. Пока та отвернулась, она быстро схватила два химиката (две маленьких бутылочки) и спрятала их под юбку, зажав резинкой трусиков. Когда ацетон был найден, вышли из кладовки.

– ты плохо работаешь, – сказала Галина, – так до полуночи провозишься. Тебе нужно сегодня помыть все котлы, шесть штук, постирать скатерти и помыть пол на первом этаже.

– Где?

– в двухэтажном доме. Эмка не терпит, когда туда заходят посторонние и заставляет в конце дня мыть пол. Так что уж постарайся. Жалко будет, если тебя во второй день отсюда выгонят. Ты мне понравилась.

Глава 42.

Она повалилась на кровать лицом вниз и застонала от страшной боли в спине. Весь проошедший день напоминал какую-то страшную пытку. Часы на руке показывали половину одиннадцатого ночи. Именно в это время она вернулась к себе. В пять утра предстояло вставать и собираться на работу снова. А у нее не было сил даже раздеться. Прошедшие часы проплывали медленно, как в растянутом, леденящем кровь кошмаре. Но это был не кошмар. Это была явь. Ей хотелось умереть, и никаких сил не было – жить дальше. К концу мытья третьего котла она забыла о сломанном ногте, а последующие котлы очень плохо отчистила. К счастью, Гаина не придралась. Лишь проведя пальцем по липкой внутренней поверхности одного из них, грустно качнула головой: