Ветер моих фантазий. Книга 2 (СИ)

— До встречи с вами моя жизнь была очень скучной, — парень улыбнулся, — Потом просто спокойной. Теплой от вашего с Лерой присутствия. А теперь все перевернулось, — взгляд куда-то в сумрак, сгущающийся между деревьев, крадущийся за полосою берез, — От нее моя жизнь всегда переворачивается вверх дном.

Вздрогнув, резко повернулся к реке, видной из-за деревьев, растущих у берега: мы как раз сошли по тропе широкой близ воды.

— От нее? — спросил он растерянно пустоту.

Долго-долго взгляд его был прикован к воде.

— А если это… и в правду была она?

— Кто? — не выдержав, пару минут спустя потормошила его за рукав.

— Моя любовь, — беззаботно улыбнулся он, — Она все-таки пришла в мою жизнь.

— Сумасшедшая какая-то у вас любовь.

— Конечно, сумасшедшая, — парень улыбнулся, — Любовь — это когда человек сходит с проторенного и четкого пути ума — и направляется к душе.

— Поэтом вдруг стал! — фыркнула.

— Может… надо попробовать.

У него вдруг зазвонил телефон. Достал и включил вызов, не глядя.

— Сан! Надо поговорить! Срочно! — прозвучал взволнованный голос. И как будто знакомый.

— Не сейчас. Сейчас я с девушкой, — он подмигнул мне.

— Сан… — голос мужской, молодой, задрожал, — Я боюсь.

— Зачем? — нахмурился парень, — Я с тобой.

— Я рад, что ты шел со мной. Я… просто… я боюсь. И…

Виталий оторвал трубку от уха и растерянно посмотрел на нее.

— Передай ему, — голос в трубке стал спокойным, — Кагэ сожалеет. Та картина… Я не хотел причинять боль.

— Ладно, передам, — растерянно сказал мой друг уже в телефон, — А какая картина?

Но, кажется, собеседник уже отключился.

— Голос как будто знакомый, — нахмурилась.

— Знакомый? — парень явно напрягся.

Торопливо убрал мобильник, словно пытался от меня тайну загородить таким глупым образом.

Я бы сказала, что это звонил Ки Ра, вот только голос мужской и молодой по-русски говорил очень чисто, без акцента. Это не мог быть Ки Ра. Казалось, что русский говорит, а не иностранец. Да и… если парни от меня что-то скрывали, значит, мне говорить не хотели. Что я лезть буду?

— Пойдем, проветримся еще, — Виталий опять взял меня за руку.

— Хочешь внести в мою жизни немного романтики? Лера тебя не убьет?

— Мы с ней так и не поговорили, — он нахмурился, — Значит, я все еще свободен.

— Сложно у вас, — вздохнула.

— И не говори! — он усмехнулся.

За руку меня в гущу леса потянул.

— Пойдем?

— Пойдем, — кивнула ему.

Вместе проще, чем поодиночке. Да и у друга все сложно. Надеюсь, мое присутствие его приободрит. Да и… его присутствие отвлекало от того хаоса эмоций и мешанины мыслей, которые начинались у меня, когда оставалась в тишине. Совестно, конечно, его использовать как средство для отвлечения. Но, может, друг сейчас точно также использует меня?

— Так что у тебя стряслось? — повторил он, спустя несколько шагов.

Темнело. Становилось холодно. Меня спасала его куртка, надетая поверх моей. Люди поспешно покидали парк, замерзшие. С колясками, с собачками или взявшись за руки — чтобы где-то согреться уже вдвоем.

— Скажи, ты чем-то болен? — вместо ответа спросила я, развернувшись к нему.

— Нет, — спокойно ответил он.

Вдруг усмехнулся.

— Разве что только любовью.

— Но тот приступ на детской площадке… что это было? Казалось, у тебя сердечный приступ!

— Просто сон гадкий вспомнился, — друг поморщился, — Я же уже рассказывал тебе.

— И у Ки Ра больное сердце… обнаглели вы помирать вдвоем!

— У него… — Виталий посмотрел на меня растерянно, — Больное сердце?

— Да, — кивнула, вздохнув.

Помолчав, призналась — я тогда тоже не говорила никому, а эмоции меня и тогда распирали:

— Он тогда ко мне домой заходил. Узнать, как я. Или вернуть мой блокнот?..

— Помню, — парень нахмурился, — Ты потеряла сознание в кафе.

— Мда, — грустно улыбнулась, — Мама сказала, вы меня домой вдвоем притащили. Ну, потом. Когда я хряпнулась в обморок у дороги.

— Мы за тебя тогда страшно перепугались, зараза мелкая! — друг ущипнул меня за щеку, — А что врач сказал?

— Просто порезалась, стресс. У меня еще недавно были месячные. Ну, это… — смутилась.

— Я в курсе, — он кивнул, — Девчонки мучаются, чтобы могли подарить новую жизнь.

— В общем, переволновалась и ослабела. Мама еще сказала, я долго спала потом. Но так-то осколок вытащили. Он не глубоко вошел. Не задел ничего серьезного.

— Это хорошо.

— Но погоди… я же тебе это уже говорила?

— А? — дернулся он, — А, прости, я забыл. Я тут запутался с Лерой. Классная была ночь, а потом… — парень вздохнул.

— А потом она убежала, пока ты был в туалете.

— Так и знал, что вы обо сплетничали! — он усмехнулся.

— Ну, это… — смутилась, — Девчонкам нравятся такие подробности.

Он недоуменно вскинул брови.

— То есть, не такие. Вообще о любви.

— А ей-то хоть понравилось? — не удержался и спросил он.