Ветер перемен (СИ)

– Ошибаешься! Как ты думаешь, поверят ли мне, если я скажу, что ты напал на меня сам, учитывая тот факт, что ты только что вернулся с поверхности, где пробыл без малого почти день? Кто знает, что могло случиться с твоей психикой за это время. И хотя я–то вижу, что тебе ничего не сделалось (а как могло быть иначе), люди больше поверят мне, второму лицу на оранжевой ветке. Что ты на это скажешь?

А что мне было сказать? Дядя Вова прав, а я был морально подавлен. Надо же, я относился к этому человеку как к отцу, а он. Убил мою маму и пытался убить меня. И теперь ему никто не сможет помешать…

– Владимир, мне сказали, что Олег у тебя. Мне можно войти?

Антон. Боже, как он вовремя. Я не мог в это поверить, мне просто везет. Я не человек, а баловень судьбы какой–то.

– Давай немного попозже, мне с Олегом еще кое о чем нужно поговорить. Тет–а–тет.

– А, ну тогда ладно! Я зайду через пятнадцать минут, хорошо?

– Хорошо, – ответил дядя Вова, а потом добавил тихо, чтобы слышал только я: – Думаю, к тому времени я тебя уже прикончу.

 Нельзя было упускать свой шанс. И пускай мне это будет стоить, Антон, по крайней мере, узнает правду.

– Антон Борисович, помогите! – заорал я и одновременно с этим перевернулся на спину. Никак не ожидавший от меня такого поступка, дядя Вова попытался направить на меня пистолет, но было уже поздно – носком ботинка я отвел его руку в сторону. Раздался выстрел, а потом вскрик. Антон, уже расстегнувший молнию палатки, не успел даже войти внутрь, как пуля попала ему в ногу. Он тут же упал на одно колено и схватился за раненое место. 

Воспользовавшись случаем, я обрушил град ударов на дядю Вову. Когда я заносил ногу, наверное, в двадцатый раз, он выронил пистолет и, кажется, вырубился.

Я встал на ноги, признаться не без труда, и подбежал к Антону.

– Вы как?

– Нормально, жить буду. Олег, что все это значит?

– Объясню в более спокойной обстановке. Для начала надо бы его связать, пока он не очнулся.

– Кого? Владимира?

– Его самого. Эй, вы, двое, бегом сюда! – пара рослых парней, не задавая лишних вопросов, поспешили исполнить мой приказ.

Но пока они шли, дядя Вова уже очнулся. Посмотрел на меня, Антона, приближающихся парней, схватил пистолет и приставил его себе к виску.

– Ну ладно! – это были его последние слова. Потом он просто вышиб себе мозги.

Когда Антон освободил меня от связывающих мои руки веревок, я помог ему подняться. Он оперся о мое плечо, и мы кое-как доковыляли до его палатки. Там я ему пересказал весь монолог дяди Вовы. Антон, пораженный услышанным, долго не мог вымолвить и слова

– Кто бы мог подумать, что Владимир окажется предателем. А ведь он был мне как брат…

– Не вы одни разочаровались в нем, – сказал я. Дядя Вова проворачивал все свои грязные дела практически у нас под носом, и ему все время удавалось оставаться незамеченным, быть вне подозрения. Признаюсь, были моменты, когда я думал, что у нас в стане завелся шпион, но я никак не предполагал, кто им окажется.

– Жаль его. Он ведь не всегда был таким, просто принял неправильную сторону, – покачал головой Антон. – Олег, дай мне, пожалуйста, мой свитер.

Не совсем понимая, для чего ему понадобился свитер, я все же исполнил его просьбу. Антон карманным ножом отрезал от него рукав, затем сделал еще один надрез. Получилась своего рода лента, которой он перевязал свою рану.

– Но…

– Не переживай, пуля прошла насквозь. Надо было просто остановить кровотечение.

– И что нам теперь делать? – я задал этот вопрос, чтобы хоть как–то разрядить обстановку – в воздухе опять повисла тишина.

– А нам больше ничего не остается – придется сдаваться «красным». Иного выхода, как это ни печально, я не вижу.

Эти слова дались ему не без труда. Антон провел рукой по лицу. Казалось, от этого он постарел сразу лет на десять.

– Сегодня, – продолжил Антон, – мы соберем все патроны, а завтра я вместе с несколькими людьми поеду на красную линию и скажу, что мы сдаемся.

– Возьмите меня с собой.

Я понимал, что это было очень рискованно, отправляться туда, откуда сбежал, но мне хотелось еще раз увидеть Машу. Правда никакой гарантии того, что я ее увижу не было, но чем черт не шутит. Вдруг… К тому же, если выбирать человека на роль телохранителя Антона, моя кандидатура по-моему очень подходит. Однако как же Антон будет, с раненой ногой–то? Я задал ему этот вопрос.

– Не беда, – махнул рукой он. – Для этой цели люди придумали костыли. И хотя мне никогда не приходилось ими пользоваться, думаю, я быстро осво…

Договорить Антон не успел, так как снаружи, со станции послышались крики:

– На помощь, на помощь! Человеку плохо. Скорее, кто–нибудь.

Мы с Антоном переглянулись.

– Сбегай узнай, что там случилось, а потом доложишь мне. Я тут останусь – двигаться не в состоянии пока.