Вьетнам. Отравленные джунгли

Скалились Серега Романчук и Армен Газарян — возмужали за эти месяцы, стали черными, как сажа. Настороженно посматривали на «новую метлу» незнакомые офицеры — старший лейтенант Агашкин и капитан Бондарь, оба из Подмосковья, два месяца во Вьетнаме, уже въехали во все фишки, хотя и вряд ли были сильно обстреляны — ведь бомбежек с октября практически не было! Рядовой состав сменился, командовал военнослужащими срочной службы невысокий мускулистый сержант Бузовой, похожий на боксера. Давыдов лаконично рапортовал: небо сканируется постоянно, вьетнамцы с этим легко справляются, но, когда требуются боевые пуски, места операторов занимают советские специалисты. Первый налет отразили позавчера — о нем предупредили заранее, и комплекс успел развернуться. Вернее, не отразили, а немного попугали: сбили один «111» и повредили «В‐52», который развернулся, не отбомбившись, и сгинул во мраке. Остальная армада завалила Ханой бомбами — янки шли, невзирая на потери. В районе еще несколько ЗРК — работают на удалении в полтора километра, сбили несколько самолетов. Потом была ночь, насыщенная событиями, потом был день, не уступающий ночи…

— Бывает, что обманывают наши радары, — посетовал Давыдов, — так как подкрадываются на малой высоте. Но это не самое страшное, от таких ударов ущерб незначителен. Налетают штурмовики, сбрасывают по паре бомб и уходят, пока их не подбили. Ночью же идут «В‐52», вот это страшно, командир… Снижаются, вываливают бомбы — и айда к себе домой. Двух прошедшей ночью ликвидировали, упали где-то за городом. «В‐52» — это сила. Заслон им не поставишь, можно лишь пощипать, чтобы особо не наглели…

Защитой неба занималось Управление ПВО Северного Вьетнама, состоящее из четырех частей: Управление ВВС, зенитной ПВО, ракетное и радарное управления. Работа не прекращалась ни днем ни ночью. Пилоты истребителей и перехватчиков были недостаточно подготовлены, советских летчиков тоже не хватало, поэтому вся тяжесть борьбы ложилась на плечи ракетных полков ПВО. Штаб управления ПВО находился в пещере близ Ханоя. Она была напичкана современной аппаратурой, и специалисты могли видеть целостную картину воздушного сражения. В регионах располагались собственные штабы ПВО, выявляли и отслеживали отдельные цели. Вся страна была покрыта сетью радаров — в основном «Лена» и «Енисей», работающие на дальности 200 километров. Пусковые установки ракетного комплекса располагались в парковой низине — близ оживленной центральной улицы Пхам Тхиен, где до войны процветали торговля и деловая активность. Улица была застроена нарядными зданиями с зауженными фасадами, здесь было много жителей, и большинство по-прежнему оставалось в районе — им было некуда уйти. Стартовые позиции тщательно замаскировали, под мощными развесистыми деревьями грудились транспортно-заряжающие машины. Развернуться здесь было сложно, но народ справлялся.

Под вечер небо затихло, Раевский обошел позиции, пользуясь передышкой. Волнение теснилось в груди — он снова был в деле, снова взвалил на себя ответственность! Все болячки остались в прошлом, он был собран и деловит. На окраине парковой зоны находились подземные склады, специальные подъемники опускали в ямы ракеты «СА‐2». Американцы называли их «телеграфными столбами» и в чем-то были правы. Но ракеты обладали эффективными управляющими поверхностями и являлись нешуточной угрозой. «СА‐2» доставлялись к месту запуска в цилиндрических контейнерах — «сигарах». Иногда их собирали на месте, если позволяло время, условия и имелся квалифицированный персонал. Специалисты проверяли электронные системы ракет, блоки наведения на цель, несущие плоскости. Здесь же проводилась заправка. Вне «сигар» снаряды могли находиться ограниченное время — 40 дней в условиях вьетнамского климата. Но складывалось ощущение, что в текущем месяце это будет не актуально…

Ночь еще не стартовала, был поздний вечер, когда в воздушное пространство страны вошла целая армада. Часть самолетов приближалась с юга, еще несколько десятков поднялись с палуб авианосцев 7-го флота в Тонкинском заливе. По линиям связи прошла тревога. С аэродромов в разных частях страны поднимались перехватчики, раскалились радарные установки. Это была показательно-устрашающая атака. Первой группой, опережая ударные звенья, шли «Фантомы» — с задачей постановки пассивных помех и блокирования аэродромов. Они опережали основные силы на 15 минут и занимали высоты от 6 до 7 километров. За ними шли «F‐105» — для выявления и подавления средств ПВО. На вооружении — противорадиолокационные снаряды «Шрайк», «Стандартные АРМ», высота — 3–4 км. Следом — снова «Фантомы», они прикрывали ударные группы на высоте 8–9 км. Следом — основная сила, стратегические бомбардировщики «В‐52», под завязку набитые бомбами. Они занимали высоту свыше 10 тысяч метров и представляли основную угрозу. Приборы ЗРК работали на полную мощность, раскалилась кабина, обжигали пальцы кнопки и тумблеры. Нечем было дышать, пот шел градом. В какой-то момент Андрей поймал себя на мысли: как же ему этого, черт возьми, не хватало!