— Верно, — сказал Мэйфилд. — Мы сотрудничаем с федеральным прокурором в Хьюстоне и планируем привлечь к суду бо`льшую часть высшего руководства компании «Граттин», в том числе мистера Шенно. Мы уверены, что долгие годы ваш клиент участвовал в масштабном мошенничестве с программами «Медикэр» и «Медикейд», и ему неминуемо будет предъявлено обвинение, как и многим другим сотрудникам компании.
— А как бы вы описали это мошенничество? — спросил Ф. Макс, хотя уже знал основные подробности.
— В нем замешан медикамент флаксацилл, более известный в компании как витамин E3. Он зарегистрирован, но не одобрен, поскольку наносит вред здоровью. Его случайно открыли в китайской лаборатории примерно двадцать лет назад, и поначалу думали, будто он обладает огромным потенциалом, поскольку способен продлевать жизнь, поддерживая работу сердца. Но оказалось, что он эффективен лишь для пациентов, у которых уже отключились все функции мозга, к тому же вызывает слепоту, наступающую почти мгновенно. Каким-то образом руководство «Граттин» узнало об этом препарате и заключило с китайской лабораторией сделку. За последние двадцать лет они скормили свой чудодейственный витамин десяткам тысяч пациентов с деменцией, заставляя их прожить несколько лишних месяцев.
— Значит, это лекарство все-таки продлевает жизнь? — уточнил Ф. Макс с напускным удивлением.
— У тяжелораненых или пациентов с последней стадией деменции. И не забывайте про слепоту. Сомневаюсь, что вы станете просить присяжных поверить, что это действительно полезное лекарство.
— Я сам разберусь, что мне делать с присяжными, мистер Мэйфилд.
— В этом я уверен, и мы, пожалуй, предоставим вам эту возможность. Мы здесь не для того, чтобы препираться и вести переговоры. Убежден, что в зале суда вы настоящий профессионал, мистер Дарден, но скажу прямо — вам нечем крыть.
Сид разрядил обстановку вопросом:
— Так что за сделка?
Мэйфилд глотнул кофе, не сводя пристального взгляда с адвоката, потом поставил чашку и обратился к Сиду:
— Для начала, вы станете информатором. У вас будет примерно две недели на то, чтобы принести нам документы. Нам нужен маршрут оплаты за препарат. Куда уходят деньги, какие суммы? И на какой период? Кто занимается передачей денег китайской лаборатории? Это бухгалтерия, вы в ней смыслите. Еще нам необходимы имена других директоров или высших руководителей, которые одобряли использование вещества или знали о нем. На втором этапе мы получим обвинительные заключения и произведем аресты. Все будет тщательно скоординировано, поскольку есть очевидный риск, что Кен Рид сбежит. Пока мы обнаружили три корпоративных самолета и три дома за пределами США. Сначала арестуют вас — мы сделаем это тихо и незаметно, никто не узнает. А на следующий день пошлем отряд спецназа, и они устроят грандиозный спектакль. Третий этап: вы дадите изобличительные показания, сделаете под присягой все письменные заявления, какие нам понадобятся, и приготовитесь быть свидетелем в суде, при необходимости. Мы заключим сделку о признании вины и попросим у судьи снисхождения.
— Какой степени снисхождения? — спросил Сид.
— Никаких штрафов, максимум полгода тюрьмы, домашний арест.
Сид выслушал все это со смиренным видом. Дни его славы миновали, но он не жаловался. Денег в банке лежало достаточно, и времени на то, чтобы построить новое будущее, хватало. Жена и дети не бросят его, переживут позор и забудут о нем. В конце концов, это Техас, где о прошлом часто не помнят, если сумеешь склеить обломки и заработать еще денег. И даже порой восхищаются теми, кто преступил закон. И если уж признаться честно, Сид не испытывал никакой преданности Кену Риду и его ближайшему окружению. Большинство из них были женаты в третий раз и вели образ жизни, отвратительный убеждениям Сида. День, когда он выйдет за порог «Граттин» и никогда больше не оглянется, станет для него счастливым.
— А почему бы нам не договориться об иммунитете? — спросил адвокат. — Мне будет намного спокойнее, если мой клиент окажется вовсе избавлен от судебного преследования. Он так же может сотрудничать с вами, и вы получите то, что хотите.
— В этом деле иммунитета не дадут никому. Приказ из Вашингтона.
По настоянию ФБР — и после предложения покрыть расходы — Боб Кобб вылетел из Бостона в Лос-Анджелес. В аэропорту за таможней его встретили два агента, отвезли в свое управление на бульваре Уилшир, провели в никак не обозначенную комнату на третьем этаже и представили агенту Баскину, сиявшему улыбкой. До победы было рукой подать, и, казалось, все это чувствовали. Баскин пригласил Боба в небольшой конференц-зал на противоположной стороне коридора, где ожидал эксперт-техник. На широком экране появилась четкая картинка — это было знакомое Бобу изображение бедного старины Рика Паттерсона, который все никак не мог умереть.
— Я так понимаю, нечто подобное вы уже видели, — произнес Баскин.
— Да, в Джексонвилле, — ответил Боб.
— Так вот, у нас есть еще. Снято два дня назад.