Ветра Унтара (СИ)

— Вот как?! — грозно спросила она, и ее маленький курносый носик многообещающе побелел.

— Видите?! — развел длинными руками Эрик. — Как тут решишься?

Зиул, Эмиль и я расхохотались.

— Да пошутил я, — сокрушенно вздохнул Эрик, сел к столу, и я поспешила отодвинуть свою чашку, иначе бы она полетела на пол. — Слышал, вы говорили о королевских концертах…

— Все верно, говорил. Да ты, поди, толкуешь в этом лучше меня. Тигиль сказал — братья Травинские наверняка будут там, ведь королевские лютнисты всегда собираются в Алъере четырнадцатого мая.

— А сегодня? — Эрик взволнованно встал и зачем-то полез в карман.

— Одиннадцатое, а то не знаете? — удивленно ответил Зиул. — Поспеете, если подлечим вашу лошадку. Уж постараюсь. Конь то хороший, сразу видно — с королевских полей. Небось, дорого отдали?

— Дорого, — кивнул Эмиль, — Зиул, а что еще говорил Тигиль? Ну, о работе, например, или о службе?

— Он сказал, что работы очень много. Кахлы, мол, совсем не переносят треску, а чтоб кормить их налимом, надо перестраивать весь питомник в пресноводный. А что на счет службы, то, вроде, ничего. Вы же знаете, Тигиль говорит мало. В этом деле он пошел в свою мать. Строгая была женщина, светлая ей память. Ну да ладно об этом, сейчас накроем стол и хлопнем по чарочке за знакомство. Не откажетесь?

— Не откажемся, — улыбнулся Эмиль.

Я боялась, что Зиул спросит о тумане беспамятства, но, видимо, туман прошел стороной от Курьего Хвоста, и кузнец ничего не знал.

Мы отобедали на славу, признаться, с самого Молочного Хутора мы так не объедались. После обеда Зиул взялся за работу, а мы пошли искать озеро. Хотелось искупаться с дороги, а заодно остудить разгневанную Ив.

Отец Тигиля оказался отличным мастером и к вечеру нашему жеребцу полегчало, его перековали и подлечили. Хорошо что копыто не успело загноиться, иначе лошадке пришлось бы несладко, да и одним днем мы бы не отделались.

Зиул Талески оставил нас ночевать в доме, но ни мне ни Эмилю не хотелось выступать арбитрами в поединке наших друзей; чуть зажглись звезды, мы сбежали на сеновал.

Было тепло, но я знала, что завтра в Курий Хвост придут дожди, а мы ускользнем от них и по дороге в Алъерь вспомним, что так и не спросили Зиула, когда именно и у Тигиля свадьба.

— Королевские концерты! Эй! Нам надо поторопиться! — Эрик ворвался на сеновал совсем не вовремя, но что поделать — мы давно к этому привыкли.

— Опять! — Эмиль натянул майку. — Опять ты орешь спозаранку!

— Ничего себе спозаранку! Время обедать! Зиул ждет вас, мы собрались…

— Ну, и как Ив? — спросила я.

— Ай, темная дева! — хвастливо приосанился Эрик. — Или ты в меня не веришь?

— Ну-ну! — засмеялась я.

— И все-таки тебе досталось, братишка, к ведьме на поклон не ходи, досталось! — отряхнулся от сена Эмиль. — Пойдем завтракать, Итта!

Мы распрощались с Зиулом как со старым другом. Он вручил нам суму с провиантом и записку для сына на тот случай, если мы встретим его в столице. Ив, и вправду, оттаяла, и по дороге мы, наконец, рассказали ей про туман беспамятства. Она долго молчала, а затем произнесла:

— Знаете, вы молодцы, несмотря на то, что порядочные свиньи…

На следующий день показались башни Алъеря. Они выросли в туманной утренней дымке и теперь до столицы было уже рукой подать. Кобылица Эрика трусила рядом с нашим повеселевшим конем, и мы строили планы на завтрашний день. Завтра было четырнадцатое мая, и это означало, что мы успели на музыкальный праздник. Эрик пребывал в отличном расположении духа и поэтому не умолкал ни на секунду.

— Если Улен действительно там, нам не составит труда его найти. Все, все без исключения, а уж тем более Улен, будут завтра в королевском зале. Клянусь башкой, Рирр-Ключник из Озерья вновь заберет Кубок Солнца. Его лютня поет чище моря, в его музыке нет ни слова о вечной тьме. Он сорвиголова, это так, но слава лютнистов не обходит как раз таких.

— Это ты о себе? — полюбопытствовала Ив.

— Это он о себе, — сказал за Эрика брат, — ты, знаешь, Ив, он не так уж неправ. Лютнисты всегда славились пылким нравом, и мало кто может сказать, что наш малыш не из таких.

— Спасибо, братишка, — рассмеялся Эрик, — так авторитетно обо мне не говорили давно. Особенно ты!

— Не стоит, — серьезно сказал Эмиль, — это только половина правды, а вторая половина заключается в том, что если бы ты хоть немного занимался на инструменте, то Кубок Солнца взял бы ты, а не Рирр-Ключник.

— Ладно… — отмахнулся Эрик и начал, было, новую тираду, но тут дорога изогнулась, и мы влетели из-за поворота прямо в чей-то обоз. К счастью, лошади успели остановиться, ведь мы не слишком гнали. Обоз стоял в гордом одиночестве, а поперек дороги лежали как попало наваленные деревья. Целая просека выкорчеванных с корнем лип и берез. Немудрено, что обоз застрял здесь надолго. Впечатление было такое, как будто громадная мандгора проломила свою собственную дорогу в столицу.