Ветра зимы

– Так я поступаю с предателями, перевёртыш, – сообщил Теону Станнис.

– Меня зовут Теон.

– Как пожелаешь. Скажи-ка мне, Теон, сколько мужей с Морсом Амбером у Винтерфелла?

– Ни одного. Они не мужи, – улыбнулся он собственной шутке. – У него одни мальчишки. Я их видел.

Не считая горстки полуискалеченных сержантов, воины, которых привёл из Последнего Очага Воронье Мясо, едва доросли до того, чтобы бриться.

– Копья и топоры старше, чем руки, которые их сжимают. Это у Амбера Смерть Шлюхам в замке мужи. Видел я и их. Старики – все, до последнего, – хихикнул Теон. – Морс прихватил зелёных мальчишек, а Хозер – седобородых. Все настоящие мужчины ушли с Большим Джоном и погибли на Красной Свадьбе. Вы это хотели узнать, ваше величество?

Король Станнис пропустил колкость мимо ушей.

– Мальчишки! – только и сказал он, с отвращением. – Мальчишки недолго смогут удерживать лорда Болтона.

– Недолго, – согласился Теон. – Совсем недолго.

– Недолго! – завопил ворон из клетки.

Король злобно зыркнул на птицу.

– Банкир-браавосец сказал, что сир Эйенис Фрей мёртв. Это дело рук какого-то мальчишки?

– Двадцати зелёных мальчишек с лопатами, – ответил Теон. – Снег валил целыми днями – настолько сильно, что замковых стен не разглядеть и за десять ярдов. Так же и люди на стенах не видели, что происходит у них под носом. Потому Воронье Мясо послал своих мальчишек копать ямы перед замковыми воротами, а потом подул в рог, чтобы выманить лорда Болтона.

Взамен он получил Фреев. Снег укрыл ямы, и те въехали прямо в них. Как я слышал, Эйенис сломал себе шею, но сир Хостин, к сожалению, потерял только лошадь. Теперь, небось, гневается.

Станнис, как ни странно, улыбнулся.

– Разгневанные враги меня не беспокоят. Гнев притупляет разум, а Хостин Фрей и без того глуп, если хотя бы половина того, что я о нём слышал, правда. Пусть приходит.

– Он придёт.

– Болтон просчитался, – заявил король. – Всё, что ему было нужно сделать, так это сидеть в своём замке до тех пор, пока мы не умрём с голоду. Вместо этого он отправил часть своего войска на бой с нами. Его рыцари будут на лошадях – нашим придётся сражаться пешими. Его люди будут хорошо накормлены – наши пойдут в бой с пустыми животами. Не важно кто. Сир Тупица, лорд Слишком-Жирный, Бастард – пусть приходят. Мы удерживаем позицию, и я намерен обратить это нам на пользу.

– Позицию? – произнёс Теон. – Какую позицию? Эту? Эту позорную башенку? Эту жалкую деревушку? У вас нет ни возвышенности, ни стен, чтобы укрыться за ними, нет естественной защиты.

– Пока что.

– Пока что! –закричали в унисон обе птицы.

Потом одна каркнула, а другая пробормотала:

– Дерево, дерево, дерево.

Распахнулась дверь. Мир за ней был белым. Вошёл рыцарь трёх бабочек и, потоптавшись, чтобы сбить облепивший ноги снег, доложил:

– Ваше величество, Карстарки захвачены. Кое-кто сопротивлялся и поплатился за это жизнью. Большинство были совсем сбиты с толку и сдались добровольно. Мы загнали их в общинный дом и там заперли.

– Отлично.

– Они говорят, что не знали. Те, которых мы допросили.

– Ещё бы.

– Мы можем допросить их получше…

– Нет. Я верю им. Карстарк не мог бы надеяться сохранить свою измену в тайне, если бы поделился замыслами с каждым простолюдином в отряде.

Какой-нибудь пьяный копейщик однажды проговорился бы ночью в постели шлюхи. Им не требовалось знать. Они люди Кархолда. В нужный момент они подчинились бы своим господам, как и делали всю жизнь.

– Как скажете, сир.

– Каковы ваши потери?

– Погиб один из людей лорда Писбури, и двое моих ранены. Но, если угодно вашему величеству, народ начинает волноваться. Сотнями собрались вокруг башни, гадая, что происходит. Слухи об измене у всех на устах. Никто не знает, кому можно верить, или кого могут схватить следующим. Северяне особенно…

– Мне нужно с ними поговорить. Вулл всё ещё ждёт?

– Вместе с Артосом Флинтом. Вы примете их?

– Скоро. Но сначала кракен.

– Как прикажете, – рыцарь вышел.

«Моя сестра, –подумал Теон, – моя милая сестрица». Хотя руки полностью потеряли чувствительность, он ощутил, как скручиваются его внутренности, совсем как тогда, когда этот бледный банкир-браавосец представил его Аше в качестве дара. Воспоминание всё ещё терзало его. Дородный лысеющий рыцарь, сопровождавший сестру, почти сразу принялся звать на помощь, так что спустя короткое время Теона поволокли к королю. «Этого времени хватило». Его глубоко задело то, как Аша восприняла их встречу: потрясение во взгляде, жалость в голосе, скривившийся от отвращения рот.

Вместо того, чтобы обнять его, она отшатнулась прочь.

– С тобой это сделал бастард? – спросила сестра.

– Не называй его так.

Потом слова потоком полились из Теона. Он пытался всё ей рассказать: про Вонючку и Дредфорт, про Киру и ключи, про то, что лорд Рамси никогда не забирал ничего кроме кожи, если только не попросить прямо. Он рассказал, как спас девушку, спрыгнув с замковой стены в сугроб.

– Мы улетели. Пусть Абель сложит об этом песню, мы улетели.