Ветроум. Странное, страшное, смешное в повседневной жизни русской провинции XVIII – начала XX века

Если колокол с надписью, обращённой к Деве Марии, оказался не на Богородицкой церкви, то, возможно, это означает, что тогдашние вятские священнослужители вряд ли смогли разобрать простую латинскую фразу. А во второй половине XIX века их потомки легко читали по-латыни и даже не стали приводить её перевод в официальной бумаге, направленной в губернский центр.

Глава 9 Грехи дьячка Замятина

Сакральное и бытовое. Козлогласование дьячка Замятина.Угрызения дьячка Замятина. Соображения дьячка Замятина. Расследование священника Катаева. Наказание дьячка Замятина. На воспитании и призрении. Буйство и разбитие.Дьячок и табачок. Как к детям малым

В 1787 году крестьянка Авдотья Зыкова, будучи в гостях, перепила – и как в воду канула (см. 2-ю главу). Спустя несколько десятилетий дьячок Николай Замятин напился, набедокурил в церкви, и терпение начальства лопнуло. Пьянству – бой!

Сакральное и бытовое

В повседневной жизни Церкви и её служителей парадоксально переплетались сакральное и бытовое. С одной стороны, даже сельский попик должен был вызывать у верующих людей уважение своей причастностью к священному. Рукоположение, литургия и таинства, святые дары, принятие исповеди – в глазах окружающих это означало сакральность, приобщённость к тому, что «не от мира сего». А церковное здание, с антиминсом и мощами святых, – это священное место в самом непосредственном смысле: после завершения строительства или после ремонта его освящали. С другой стороны, расхожим пороком духовенства, с которым постоянно боролось руководство, было пьянство и вызванное им буйство. Случалось немало всяких прочих неприятностей и скандалов. В узком прицерковном мирке происходили конфликты по вполне приземлённым поводам, нередко там царили наушничество и доносительство. Появление в церкви священно– или церковнослужителя пьяным либо шум, бесчинства и непотребства, даже обнаружение в церкви пятен крови или чего-нибудь иного, «нечистого» – всё требовало от ответственных лиц специальных действий, определённых каноном и обычаем. Церковное начальство вынуждено было реагировать: епископ предписывал духовной консистории завести дело, которое могло тянуться годами.

Что за причины могли вызывать такое количество доносов друг на друга? Какие при этом выявлялись внутренние конфликты? Какими способами руководители пытались дисциплинировать подчинённых, решить конфликтные ситуации и как при этом старались поддерживать ощущение сакральности?

Такая тема не слишком хорошо изучена. Церковные историки старались её не касаться. Советские историки-пропагандисты охотно выискивали в источниках сведения о внутрицерковных нестроениях и пороках церковников. Но те из них, кто пытался проявить хоть какую-нибудь объективность в частных вопросах, самостоятельными исследованиями этой темы не занимались. А те, которые тщательно собирали порочащие Церковь факты и домыслы, вряд ли могут быть названы исследователями. Современные учёные много пишут о Церкви, но не очень интересуются поставленной таким образом научной проблемой.

В центре внимания будет история, приключившаяся с дьячком Николаем Замятиным из Николаевской церкви города Котельнича Вятской губернии. Сведения о дьячке Замятине выявлены в нескольких разноплановых архивных делах Центрального государственного архива Кировской области (ЦГАКО), так что в этом случае можно проследить его судьбу. Вятское духовенство уже изучалось, однако даже в монографии историка А. В. Скутнева, посвящённой клирикам Вятской епархии, эксцессы, подобные этому, упоминаются лишь вкратце[224]. О котельничской Николаевской церкви не так давно вышла книга, но в ней о повседневной жизни клира не говорится, да и вообще сколько-нибудь подробное изложение ведётся лишь с конца XIX века (когда было выстроено то здание, что сохранилось до наших дней)[225].

Уездный город Котельнич на старинных открытках

Козлогласование дьячка Замятина