Ветры, кони и дороги

— И что нам теперь делать? — хрипло проговорил Бурый, до которого медленно доходило, насколько ему повезло, что Катерина не ушла из Дуба, как собиралась.

— Палку не перегибать. Будет угроза — будем решать. Сейчас мы её поблагодарить должны были бы, потому что благодаря ей мы знаем, что есть опасность. И можем подготовиться и подстраховаться. И её защитить, — Жаруся мрачно осмотрела Волка и Баюна. — Вы слышали, что я вам сказала? — они вразнобой покивали. — Ну-ну, я посмотрю, как вы слышали!

Катя проснулась и не сразу поняла, где она находится. Замёрзла страшно! — Вот я шляпа, за столом уснула! И письмо не порвала, — она едва сумела встать, настолько затекли мышцы, порвала и выкинула письмо, и поняла что явно простудилась! Вот точно! Голос почти пропал, голова раскалывалась, знобило.

— Вот тебе и накаталась с конями, и ещё по-моему спала с открытым окном, странно только, что оно теперь закрыто, — Катерина устроилась под одеялом, укуталась с головой и никак не могла согреться. Зубами стучала от холода. — Хороша бы я была, если бы добралась до Кащеевых островов, которые в зеркале не видны, развернула бы там избушку и так простыла уже там! — ужаснулась Катерина. А в голову упорно лезла мысль о Кащее, которого она видела в зеркале ночью. Он далеко в океане зачем-то собирает огромную флотилию льдин. — Зачем ему это?

— Катюшенька, радость моя, доброе утро! Может быть, ты позавтракаешь с нами? — в комнату втёк Баюн, увидел укутанную Катерину, которая дрожала под одеялом, и сообразил, что Катерина попросту простыла. И обрадовался! Нет, честно! Он обрадовался тому, что пока не надо будет думать, как её уберечь от Черномора. — Радость моя, да ты простыла! — он очень старался спрятать ликование. — Сейчас я скатерку расстелю, чайку горяченького или молочка?

Но, Катерина только мотала головой. Ничего она не хочет, и оставьте её в покое!

Баюн с ликованием объявил в горнице о том, что радость его приболела, просит в комнату не лезть, и туда тут же, ясное дело, набились все! Жаруся, влетела, обнаружила, что комната выстужена, разъяренно глянула на Волка и Баюна, махнула крыльями над Катериной, согревая её. Волк сначала пытался уточнить сердится названная сестра на него или нет, но она глаза не открывала, и он так и не понял, улёгся рядом с кроватью на полу и решил никуда не уходить! Мальчишки полюбопытствовали, и быстро убрались, потому что на них налетели все, кроме самой Катьки.

— Да, долеталась, — Степан пожал плечами. — Пошли заниматься.

Но, без Волка это было как-то скучно, да и вообще, странное дело, вроде, Катька ничего такого не делала, ну, приходила иногда на тренировки, а так-то обычно в горнице была, а вот нет её и почему-то чего-то немного не хватает. Ну, ладно, сильно не хватает. Оба сидели на лавке в оружейной и начищали мечи, уныло проводя по лезвиям тряпками.

— Чего-то странно. Вроде и правда она скучная зануда, а как-то всё не так. Да? — первым не выдержал Степан.

— Да, — кивнул Кир, — глядя на своё отражение в кладенце, которое отливало золотом от текущих полос. — Вообще-то зануда бы нипочём не полетела за змеем. Это мы как-то зря, наверное.

— Ну, если подумать… Скучная, это тоже не про неё! — Степан переглянулся с Киром, они убрали мечи и не сговариваясь отправились уточнить, как Катька себя чувствует.

Чувствовала она себя погано! Голос сиплый, голова кружится, Баюн пристаёт с молоком и мёдом, на Бурого вообще смотреть не хочется, и он почему-то очень испуганный. Смотрит так, словно Катерина сейчас раствориться в воздухе.

— Кот, я больше не могу! Честно! — прошипела она в очередную кружку молока.

— Катенька, ну ты же так замёрзла, разве же можно было окно так оставлять! — Баюн сказал и чуть не заткнул себе лапой пасть.

— Погоди, а откуда ты знаешь, что я окно забыла закрыть? Это ты его закрыл, да? И письмо видел? — Катерина решительно отставила молоко.

— Ну, это, как бы так сказать… — заюлил Баюн.

— Да, видел он. И я видел, — хрипло, словно это у него горло болело, отозвался Волк. — Ты что, всерьёз собиралась уехать?

— Ну… — Катерина вздохнула. — Да. Собиралась.

— А почему не уехала? — Волк смотрел очень внимательно. — Простыла-то ты позже.

— Раздумала, — Катерина вздохнула, ну в самом-то деле, не объяснишь ему, что она увидела какой он расстроенный, и подумала, что с ним будет, и как он будет её искать. Она не видела, что за её спиной любопытная Жаруся, зависшая над столом, обнаружила зеркальце, которое по-прежнему показывало Волка, уже сидящего тут вот рядом. Зависла в воздухе, подняла зеркальце одной лапкой, а другой Волку на него указала. А потом коготком по голове постучала, мол, дурень, на тебя посмотрела девочка, вот и решила не расстраивать.

Волк закашлялся, подобрался поближе и тихо сказал:

— Прости меня. Я… Я погорячился. Я просто очень боюсь за тебя.