Ветвь оливы

— А как же иначе? — живо откликнулся Каррико, радостно отвлекаясь, стоило только дать предлог. Фонтаж пробрался мимо него к стене с саблями и потихоньку снял одну с крючков. Заходя сюда, он всегда так делал, так что Мержи и бровью не повел. Фонтаж не способен спокойно видеть сабли, но обращался он с ними всегда аккуратно, с пиететом. «Вот бы кого стоило отправить с Генрихом в Польшу, — невольно подумал я, — и Мержи туда же… а может и меня, да жаль, Генрих теперь туда точно не поедет». Фонтаж нетерпеливо поглядывал то на саблю в своей руке, возбужденно, но коротко ею взмахивая, будто выписывая острием мелкие буковки, то на Каррико, ожидая, когда же он наконец скажет то, зачем они сюда пришли.

— Ну давай же! — воскликнул он, словно тихо иронично-угрожающе промурлыкав. — Или я все скажу. Ты же знал, куда мы идем и что их тут двое. Что на тебя вдруг напало? Задумался, как к кому обращаться?

Каррико всем корпусом повернулся к нему и энергично кивнул.

— Ну да! — воскликнул он с потешной ноткой отчаяния.

— Прекрати паясничать, — сказал я с напускной суровостью. — Все свои! Так что случилось и к кому ты, собственно?

— Вот-вот, — подхватил Мержи. — Ты к старому капитану или к новому?

— Давайте сделаем вид, что пока мы здесь все вместе, ничего не изменилось, — предложил я. — Для меня Мержи тоже навсегда останется капитаном. Давай, дружище, выкладывай, что у тебя там! Не просто же так ты примчался сюда пулей.

Каррико шумно выдохнул и с трагическим видом нам поклонился:

— Реймс и Труа захвачены! Я привез приказ выступать в поход.

— Что?.. — выпалил я изумленно.

— Захвачены? — переспросил Мержи. — Кем это захвачены? Как?

— Хранителями, — нетерпеливо сказал Фонтаж. — Так они себя называют! Власть в городах захвачена ими, города объявлены независимыми республиками!

— Ох ты черт! — Мержи восхищенно прищелкнул языком.

— Да тебя расстрелять мало, Каррико! — воскликнул я полушутя, но наполовину уже всерьез. — И ты молчал?..

— Я запыхался, — невинно пояснил лейтенант.

— Выступать в поход! — выдохнул я. — Блестяще!..

— Ну не прямо же сейчас… — вставил Каррико.

— Что значит — не сейчас?

— Буквально… Командует походом генерал де Ла Рош-Шарди. Так что как он скажет, так и будет пора.

— Ясно, — я кивнул. — То есть, мне срочно надо домой…

— Зрите в корень! — обрадованно кивнул в ответ Каррико. — Мы только что оттуда. А я тем временем всех подниму, и все будут готовы. Теперь уже ждем приказа от вас. И выступаем, как только, так сразу!

— Я выступаю с вами! — вставил Фонтаж.

— Славно, — сказал я.

— Быстро все… — заметил Мержи, повернувшись ко мне со странным волнением. Разве не именно об этом мы говорили лишь несколько минут назад.

— Не то слово.

— А вы не с нами? — почти жалобно спросил его Каррико.

— Может быть, позже, — ответил тот сдержанно.

Каррико перевел жалобный взгляд на меня.

— Бросил он нас! — вздохнул он печально. — Одних! На произвол судьбы!

— Справимся, — ответил я. — И тогда он, может, даже вернется. Ну что ж, пора так пора!

Каррико, похоже, повеселел от моих последних слов и отвесил мне картинный поклон. Все мы пожали друг другу руки, Мержи пожелал нам удачи. Вид у него был задумчивый и колеблющийся, но проводил он нас с улыбкой.

Едва скатившись с лестницы и выскочив на улицу, Каррико птицей взлетел в седло и, бодро помахав нам шляпой, умчался вскачь, высекая искры из мостовой. Не то, чтобы в этом была какая-то особенная необходимость — судя по его словам, пока еще не было, но Каррико всегда легко воодушевлялся.

— Ну что ж… — пробормотал Фонтаж меланхолично и в то же время как-то просветленно. — Как мы там шутили про «пару деревень»? Не ожидал, что «деревнями» будут Труа и Реймс!

Я расстался и с Фонтажем, и почти так же быстро как Каррико понесся к дому, раздумывая, когда же про эти новоявленные республики стало известно на самом деле. Верно ли, что отец ничего не знал утром, когда мы с ним разговаривали?