ВЕЗЕНИЕ, ПРУЛЬНОСТЬ и всякое НЕПОНЯТНОЕ в моей жизни

В интерпретации Адрика это выглядело так: прилетел, быстренько вышел, звоню по телефону, здороваюсь, представляюсь и сообщаю, где я его буду ждать. В ответ набор каких-то странных слов, наверное армянских, понимаю только одно – Баграт. Ну да, он то мне и был нужен. Поэтому спокойно жду – думаю в дороге застрял немножко. Стою, стою – никого. Потом какой-то тип странный подходит, я его раньше еще заметил по рубашке – с самого начала среди встречающих крутился. И что-то предлагает, ключ от машины на пальце вертит. Наверно, думаю – подвести. Калымит, иностранца ловит, чтобы денежку содрать. На всякий случай по-английски отвечаю, что ничего не надо. Шофер должен подъехать. Жду дальше, думаю застрял наш Баграт где-то в дороге. Уже почти все разошлись, а этот тип, очень подозрительный, на мафиози похож, все на меня посматривает, надеется видно, что соглашусь. Своих не повез – жертву себе выбрал – опять подходит и снова то же самое предлагает. Нет уж – лучше я еще раз на дачу позвоню и т. д. и т. п.

По дороге в Степанакерт автобус, в котором были в основном зарубежные армяне и мы втроем, посещал все рядом лежащие достопримечательности. И в одном из старых монастырей я задумался, выходя из кельи, и со всего размаха вделался лбом в низкую каменную дверную перегородку. Да так сильно, что, падая, потерял сознание.

Когда пришел в себя, мое семейство стояло вокруг и смеялось. Им, видите ли, показалось забавным, как я, лежа на спине, ручками-ножками дергал, как майский жук всё равно. Решили: это я так шучу с ними и придуриваюсь. Но, к сожалению, было совсем не до розыгрышей. Встать-то я встал, но в голове что-то звенеть начало и звенело еще долго, до возвращения в Москву. Врезался очень прилично!

Даже лет так десять назад, будучи в командировке в Ереване, когда я утром задумчиво на выходе из метро головой разбил стеклянную перегородку, удар был не таким сильным. По крайней мере, тогда обошлось без потери сознания. Только порезался осколками немного. Две местные дамы, царственно восседающие в киосках по соседству, прокомментировали этот эпизод так (причем на понятном мне языке, чтобы слышал):

– Во русский дает, уже с утра нажрался! Ничего перед собой не видит. Сейчас огребет по полной.

Пришлось мне с использованием всех вежливых армянских слов объяснять, что так рано я не мог напиться, просто рассеянный профессор такой, все время о чем-то другом думаю, вместо того, чтобы перед собой смотреть.

Что значит в Армении выражение «Ахпер Джан!», да еще и вовремя сказанное! Ситуация мгновенно переменилась, обе выскочили, подхватили меня за руки и для начала быстро отвели меня подальше за угол.

– Пока эти менты жадные, сволочи ненасытные, не пришли! – понятно объяснили они. И выяснив, что мне есть куда рядышком податься для приведения себя и порванных штанов в порядок, пожелали по-армянски (цавд танэм!) и по-русски всяких благ.

Ну, а дальше, Аллочка за меня взялась и скоро я был в починенных брюках, с обработанными порезами и, конечно, накормленный до упора. Вартан, с которым мы собирались встретиться на заводе, позвонил и первым делом тоже поинтересовался:

– Не забирали ли в милицию?

И узнав, что нет, и нахожусь под полным Аллочкиным контролем, успокоился.

А вот на этот раз, почти сразу после столкновения моей головы со стенкой, мы все сели в автобус, никаких пожеланий я ни от кого не получил и отправились дальше. Надо сказать, что несмотря на присутствие иностранных соотечественников, кормили нас по дороге так себе, качество оставляло желать много лучшего.

Наверное, именно поэтому, когда днем под видом севанского сига нам дали что-то очень костлявое и малосъедобное, я первый раз в жизни серьезно подавился рыбной костью. Она плотненько застряла где-то в глубине горла и проскакивать не хотела. И доставаться тоже. Глаза у меня уже лезли на лоб, я просто задыхался, а все бурно сопереживали, когда как-то удалось ее вытащить. Как именно, супруга уже тоже не помнит, но Адрик говорит, что пришел дядька в грязном халате с крючком страшным и вроде даже ржавым в руках. Вот он то этим крючком кость и вытащил!

Наверняка, стебется. Мариша потом сказала, что ей кажется, что я сам это сделал с помощью пальцев и ручки от вилки, просто не желая помирать в этой придорожной забегаловке. Ну и пусть кажется, теперь-то я хоть предположить могу, что это старцы вмешались. Их епархия!

Ну, и когда вечером на ужине уже в Степанакерте я умудрился еще раз подавиться простой куриной костью ( тоже первый раз), то сильно не удивлялся. Как понимаете, жив остался опять. Но когда в коридоре все армянские повара прибежали колотить меня по спине, думал, просто прибьют сейчас от усердия.