Via Baltica (сборник)

Правильно сделал, что не закурил и не стал доставать бутылку. Неправильно, что не крестишься перед едой. Ложкой по лбу не дали, но поняли все. Фармазон, кто ж еще! Правильно сделал, что после обеда не стал курить, перетерпел – так мое поведение комментировала Сигуте, когда пришла постелить и храбро осталась поужинать: было еще не поздно. Мне было сообщено: в прошлом году она кончила школу, на актерский не поступила, работает при молочной ферме. Красивая, даже красивее, чем Даниеле, тоже вылитая мамуля. Сигуте была прямая – всех Старкусов отличала одна явственная черта. Скажи, а почему ты раньше не приезжал? Даниеле, бедная, все глаза проглядела! Мог бы хоть написать! Не сказала мне поросенок, но я услышал. Я закурил, вытащил «Старку». Дай и мне, вдруг попросила она, глубоко вздохнула, сделала мощный глоток и даже не поперхнулась. Красивая, могли бы и взять в артистки. Я им показалась толстой, комиссии этой, призналась Сигуте. Слишком ты круглая!  – передразнила она кого-то, и в глазах заплясали чертики. Отхлебнула, чмокнула меня в щеку, прижалась, глаза искрятся. Я погрозил ей пальцем: Сигуте! Она отпрянула и стала меня откровенно разглядывать. Странно, сказала она тогда, такой некрасивый, а девкам нравишься! Даниеле сначала все плакала-плакала, только потом образумилась, слышишь? Слышу, слышу. Вздыхаю: ох ты, Сигуте, Сигуте…

Я спал в комнатке Даниеле. Ага, это здесь она затыкала уши, устав от маминых причитаний: «Все этот город! Тут не могла остаться! Ты же не парень, в армию не возьмут! Нет, подавай ей город!»

Бедная Даниеле. Я порылся в ее книгах, благо их было немного. Сказки Хауфа, три томика Гейне, Стефан Цвейг – вот и вся немецкая литература. Ага, вот еще Фаллада. Старые учебники, разрозненная «Библиотека приключений», задачник по алгебре. Новый Завет, изданный еще до войны. Из него выпало неоконченное письмо: «…чувствую, как ты удаляешься. Уговариваю себя, что ты бы и так остыл, без всякой моей болезни. Не знаю. Наверное, ничего посылать не буду. Видела сон про тебя – знаешь, с кем ты там был? Не отгадаешь – с Грасильдой! Ну не смешно? Куда там – я дернулся как ошпаренный. Прости за лирику: смотрю в окно и вижу, как ты идешь нашим бродвеем от автобусной остановки – весь нараспашку, без шарфа, который ты давно потерял, без шапки, под градусом, но, вроде, не очень большим… Идешь, идешь и никак не придешь. Как в той пантомиме – помнишь, мы вместе смотрели спектакль по Теннисону? Вот, куда-то исчез. Ага, забрел в наш «бомбей», захотелось пива! Вот – опять появился, совсем как мимолетное виденье, извини за цитату. Прости, что усложняю твою и так не простую жизнь. Знаешь, твой хозяин мне как-то рассказывал про Мантойфеля…» Тут письмо прерывается. Что-то сжалось внутри, даже дурно стало. Я добавил «Старки» и заставил себя заснуть, – завтра с утра пилить в Каунас. И, уже засыпая, подумал: много пью. Может, остановиться, пока не поздно? К черту! Спать!