Вид с пирамид

Пиктографы или петроглифы развились в идеограммы, а затем, по мере роста культуры, в письмена. Первые разгаданные письмена, встречающиеся на бесчисленных древних памятниках, — это египетские «божественные слова» mdw ntr, т. е. иероглифы. Немногие умели их читать и тем более писать, вернее, высекать или вырубать на камне, рассказывая таким образом о тех или иных событиях. Это было привилегией жрецов и узкого круга образованных людей Древнего Египта. Но одно достоверно: эти необычайно изящные памятники иероглифической письменности относятся к додинастической эпохе, т. е. примерно к 3200 годам до нашей эры. Они свидетельствуют о высокоразвитом художественном вкусе. Я имею в виду размещение формы в пространстве, чему в сущности никогда не научишься и что надо просто чувствовать. Здесь дело не в симметрии, не в золотом сечении, а в правильно найденном соотношении прямых и кривых линий, массы и пустого пространства, света и тени, в чередовании размеров и в целом ряде того волшебства и чар, которыми владеют графики и знатоки письменности. Например, рамочки, овальные прямоугольники с именами царей, обнаруженные почти на всех памятниках, представляют образцы весьма замысловатого графического оформления. Я рискну утверждать, что предназначенные для написания имен царей знаки выбирались с таким расчетом, чтобы соответствовать всему стилю надписи, и не только повествовали, но и были красивыми. Немаловажную роль в надписях играют интервалы между знаками, которые точно так же, как тени, придают этим надписям определенный ритм.

Когда мы в немом изумлении стояли перед многометровыми пилонами, стенами или колоннами в Луксоре, Карнаке, Файюме или Саккаре, в Верхнем или Нижнем Египте, нас захватывала строгая последовательность и ритм в написании знаков, совершенство в обработке камня. Египтяне писали при помощи долота, ибо они писали на века.

Долгое время или, как говорят, с незапамятных времен путешественники, солдаты и разного рода бродяги приносили из Египта вести о загадочных письменах, которыми якобы записана на стенах египетских храмов вся мудрость древних веков. Год от года росла и ширилась молва о беспредельной глубине и величии египетской культуры, сокрытой от мира. У человечества поистине короткая память. Ведь не успело пройти каких-то двух тысяч лет, а уже никто в мире, в том числе и в Египте, понятия не имел, что означают древние письмена. И даже вошло в моду утверждение, что стоит только разгадать таинственные знаки, как сразу станут ясными все загадки мира.

Новые сведения о Египте сообщил Доминиго Вивагт Денон, человек удивительно ловкий, дипломат при французском дворе. К. Керам в своей увлекательной книге «Боги, гробницы и ученые» утверждает, будто Доминиго был фаворитом не только мадам Пампадур и Жозефины Богарнэ, но и царицы Екатерины. Королевскому дипломату посчастливилось снискать симпатию и Робеспьера, и генерала Наполеона Бонапарта. Он присоединился к экспедиции Бонапарта и 19 мая 1798 года вместе с семьюдесятью пятью учеными отправился в составе французской армии в Египте. Денон попал в армию Десекса, о которой гласит надпись на стене храма в Филэ, и проник с этой армией до самого Верхнего Египта. И всюду Денон делал зарисовки. Он срисовал немало надписей, делая это с тщательностью ученого. Между тем французская армия захватила большие художественные ценности, которые в сентябре 1801 года, после капитуляции Александрии, французы вынуждены были передать англичанам. В числе этих трофеев находился твердый базальтовый камень из Розетты с надписью на трех языках: древнеегипетском (иероглифами), египетском разговорном (демотическим шрифтом) и на греческом. Никто тогда и не подозревал, что этот камень станет ключом к недоступной доселе письменности. Утверждают, что камень этот нашел капитан саперного полка Бушэр, но откопал его неизвестный солдат. Ведь неизвестные солдаты всегда играют самую значительную роль в истории.

Доисторическая керамика

За походом Бонапарта с напряженным вниманием следил студент из Гренобля Жан Франсуа Шампольон (он родился 23 декабря 1790 года в Фижаке). Жан Франсуа был необычным ребенком. В пять лет он сам научился читать, самостоятельно познал тайну латыни. В школе он ничем не выделялся. Он выделялся за стенами школы. В одиннадцать лет он уже говорил на латинском и греческом языках настолько свободно, что даже писал на этих языках сочинения и стихи. Он самостоятельно выучил еврейский, арабский, халдейский, сирийский и китайский языки. Биографы Шампольона рассказывают о следующем случае, сыгравшем решающую роль в его жизни. Когда математик Фурье по возвращении из Египетской экспедиции Наполеона был назначен префектом в Исере и посетил Гренобльскую школу, он обратил внимание на одаренного мальчика, пригласил его к себе и показал ему свою коллекцию, в том числе и папирус, исписанный иероглифами.

Жан Франсуа Шампольон спросил:

— Неужели никто до сих пор не прочитал, что здесь написано?

— Никто, — ответил Фурье.

— А я прочту, — заявил юный Жан Франсуа.