Видишь принца - целуй! И так восемь раз

Как всегда, когда Полина не могла принять решение, мысли ее уплывали далеко в сторону. Эту особенность девушка хорошо за собой знала и пыталась с ней бороться. Целовать Фейна, несмотря на его танцевальные таланты, ей совершенно не хотелось. После неаппетитных сцен во "Влажной выпивке" студентка брезгливо относилась к вампирской золотой молодежи, и принц, при всей его красоте, не стал исключением. Не к месту вспомнилось и любимое присловье старосты группы, грубоватой Машки Горошек: "А всем давать — сломается кровать". Поцелуй — это не постель, конечно, но все же… Вот и Николай Гаврилович не советует…

От попыток разрешить извечную девичью дилемму ее отвлек тихий голос вампира.

— Я после тебя не целовался ни с одной девушкой, — медленно, как будто через силу, проговорил Фейн. — Я просто не могу. С тех пор как ты меня укусила, я все время подспудно жду боли, шока, подвоха, унижения и — короче, не могу.

— Эка тебя перекосило, — удивилась актриса. — Не так уж я тебя и укусила. Не до крови, точно. Скорее, засос поставила. В назидание, ибо нефиг. Разозлили вы меня сильно, да и под коктейлями я была. Как бишь их, — Полина пощелкала пальцами, — ах да, — "Нежность мокрицы", "Триумф гигиены", "Бурное болото"… Здесь такого не подают.

Принц низко опустил голову, и черная челка полностью закрыла ему глаза.

Помолчали.

— Ну, раз так, будем выбивать клин клином, — решилась Полина. — Пошли найдем какой-нибудь укромный уголок — достаточно мы сегодня народ развлекли.

— Пойдем на второй этаж, — обрадовался Фейн, — там есть такая романтическая терраса с рододендронами, очень подходящее место для лечебного поцелуя. Только отойдем подальше, чтобы ни на кого не наткнуться. Терраса длинная, идет вдоль всего этажа, и на нее есть несколько выходов.

* * *

За удаляющейся парочкой из толпы напряженно следил капитан Больдо Гунари, который охранял легкомысленного принца и в халифате. Капитана раздирали противоречивые чувства — он все не мог решить, стоит ли проследовать за охраняемым объектом или позволить молодежи выбить клин клином без отеческого пригляда представителя спецслужбы?

* * *

…Поцелуй был томительно-нежным, и, пожалуй, лучшим на Астре. И прервался самым неожиданным образом.

— Ну вот, — нарочито громко огорчилась Аглая, вывернувшись из-за угла, да не одна, а с Кюримом на буксире, — стоит только отойти на минутку, как она начинает целоваться с вампирами. А в Зале Ожидания что про них говорила! Нет, и не просите, повторять при всех не буду.

Полина, ничуть не смутившись, оглядела подругу, заметила у нее в руках веточку с розовыми цветочками и патетически произнесла:

— РододЕндрон, рододЕндрон!

Пышный цвет оранжереи,

Как хорош и как наряден

Ты в руках вертлявой феи!

Аглая взглянула на подругу, на подаренные Тонатом цветы и сочла необходимым обидеться.

— Чего я такого сказала? — пошла на попятную Полина. — Это Афанасий Фет. — Потом осознала, что на терассе, кроме Аглаи, присутствуют и другие лица, и поспешила добавить: — Знаменитый руаский поэт.

Впрочем, старалась она зря — Аглая точно так же, как и иномиряне, не была знакома с творчеством незаконорожденного сына австрийской гувернантки Каролины Шарлотты Фет. Несмотря на его присутствие в школьной программе. А рододендрон честно считала азалией.

В отличие от Полины, Фейн почувствовал себя неловко и, поцеловав ей на прощанье пальцы, поспешил исчезнуть. Студентка задумчиво проводила его взглядом и на всякий случай — ну, мало ли? — взглянула на квестометр. Увы, количество светящихся бусин на нем не увеличилось.

* * *

Оказавшись наконец в своем кругу, актеры решили, что хорошего помаленьку и пора и честь знать — оставалось только подхватить по дороге Мирика. Поторапливала всех Аглая — ей так и не удалось углядеть в посольском дворе Димку. Это обстоятельство девушке активно не нравилось, поскольку территория, что называется, простреливалась вдоль и поперек и не то что лосю, суслику спрятаться было негде. Разве что Димке вздумалось посидеть на крыльце — с террасы оно не просматривалось.

Приятели спустились на первый этаж и принялись крутить головами по сторонам. Но юный менестрель как сквозь землю провалился.

— Я видела, как он говорил с дипломатами из Ньюкакасла, — пояснила подошедшая Чара. — Кстати, откуда ваш парень знает люпинский язык?

— Люмпенский? — не расслышала Полина. — Да кто ж его не знает! Но Мирик, по-моему, матерно не выражается. Во всяком случае, при мне ни разу такого не было.

— Да не люмпенский, а люпинский, — с чувством превосходства поправила ее Чара. — Язык оборотней, на нем говорят в четырех провинциях Ньюкакасла.

— Здесь есть оборотни? — оживилась Аглая. — Я хочу их увидеть.

— Давай сначала Мирика увидим, — жестко пресекла ее порыв Полина. — Что-то мне его отсутствие совсем не нравится. Чара, вспомни, он все время был с оборотнями?

— Нет, кажется. Вроде бы потом его какой-то мужчина вызвал на улицу. Высокий такой, бородатый…

— В рубахе до пят? — с обмирающим сердцем уточнила Аглая.

— Ну да, — неумолимо продолжала Чара. — Похоже, что из этих, как их, джактихов.

— Проворонили! Бежим скорей на улицу!