Вихрь колдовства

Они доковыляли до озера. Было чудно́ балансировать на тонких лезвиях, тугие ботинки жестко давили Бетти на щиколотки. Да, со стороны это представлялось ей совсем иначе. Не особо легче оказалось и на льду, к тому же с повисшей у нее на руке Чарли.

– Давайте же! – нетерпеливо прощебетала Флисс. – Наверняка это не так сложно, ведь… а-а-а! – заголосила она, замахав руками в попытке удержаться, но все равно с размаху села на лед и охнула.

Чарли хихикнула. Они с Бетти, наполовину шагая, наполовину скользя, добрели до Флисс и помогли ей подняться.

– Не так просто, как кажется. – Щеки Флисс горели, когда она отряхивалась от снега и мелких льдинок.

Мало-помалу они двигались по льду, наблюдая за теми, кто делал это более успешно. Через несколько минут шаги стали превращаться в скольжение, и вскоре сестры уже ехали на коньках. Не очень ловко, но все же ехали – даже Чарли, которая смахивала на новорожденного теленка, неуверенно стоящего на ногах. Флисс взмахивала распростертыми руками, жалуясь, что выглядит как нелепый голубь, но прошло еще немножко времени, и все трое заскользили быстрее и увереннее.

– Смотрите! У меня выходит! – крикнула Чарли, прежде чем шумно плюхнуться на лед. Тут же поднялась и, широко улыбаясь, покатила дальше.

Они продолжили свой путь, держась ближе к берегу, как настояла Флисс. Бетти не возражала. Как бы ни восхищала ее красота заледеневшей воды под ногами, она не могла не думать о маме и ужасном горе, постигшем их семью. Пусть застывшие зимние озера и пруды прекрасны, но могут таить смертельную опасность.

Однако даже мысли о трагедии отступили, когда Бетти достигла дальнего края озера. Здесь народу почти не было – всего пара фигуристов, которые на просторе отрабатывали прыжки и повороты. Но внимание Бетти привлекли не фигуристы. Величественное сооружение изо льда, возведенное самой природой, тянулось от берега озера до узкой полосы – видимо, дороги, расположенной гораздо выше и ведущей назад. Это походило на череду невероятных, головокружительно прекрасных пещер, и Бетти захотелось рассмотреть все получше. Она продвигалась вперед, ярмарочный шум затихал.

– Деревья, – прошептала она в изумлении, наконец поняв, что видит перед собой густую рощу, где тесно переплелись все ветви. Закованные в корку льда и снега деревья стали почти неузнаваемыми. Огромные, похожие на клинки, зубчатые сосульки, величиной с Чарли, изломанным ледяным занавесом заполняли просветы ветвей. Бетти ловила взглядом маленькие проемы и впадины между ними, воображая, что сосульки – это башни, колонны и люстры в чертогах снежной королевы.

– Что тут? – Резко остановившись, Чарли врезалась в Бетти.

– Чарли! – ахнула Бетти, отвлекаясь от этой поразительной картины. – Ты чуть меня не сшибла!

– Прости! Я еще не научилась останавливаться. – Чарли всмотрелась в смерзшиеся деревья. – Мыши с метелками! Это похоже на те штуки из папиных историй, ну, ты знаешь… – В возбуждении она оглянулась на Бетти. – Ты же знаешь! Как-их-там-звать… груды!

– Гроты, – поправила Бетти, вспомнив рассказы отца о контрабандистах и сокровищах, спрятанных в пещерах и гротах. Она отчетливо представляла себе это: блеск драгоценностей в гулких, сырых лабиринтах, пропахших гниющими морскими водорослями, – но даже вообразить не могла, что природа способна сотворить нечто подобное из деревьев и льда. Это прекрасное и мрачное зрелище даже пугало: скованные льдом деревья так тесно сомкнулись друг с другом, что почти невозможно было понять, где кончается одно и начинается другое.

– А мы ведь можем залезть туда, – предложила Чарли, подъезжая поближе. – Если получится протиснуться, то там можно устроить маленькую берлогу.

– На вашем месте я бы не стал, – раздался голос рядом.

В удивлении Бетти обернулась. Сзади к сестрам бесшумно подъехал Сонни на устланных овчиной санях, в которые был запряжен красивый волкопес. Бетти догадалась, что, наверное, Сонни и раньше хотел пойти с ними. Следил он за ними или наткнулся случайно?

– Опасно. – Сонни показал на деревья. – Со стороны интересно, но, когда попадаешь туда, все совсем иначе. Если оказаться внутри, то можно и не выбраться. Кое-где все смерзается напрочь, крепче любых крепостных стен.

– А ты там когда-нибудь был? – полюбопытствовала Чарли, подвигаясь ближе к Бонбону и взъерошивая его мех. Бонбон потыкался в ее пальцы своим черным носом, а затем понюхал морозный воздух.

Бетти подумала, что здесь, на льду озера, на фоне далеких заснеженных гор он еще больше похож на дикого зверя.

– Нет, но я знаю тех, кто там бывал. Моя мать, например. Однажды зимой она попала туда и едва сумела вернуться. – Серые глаза Сонни скользнули вдоль берега. – Там должны быть знаки с предупреждением об опасности, но они исчезают.

– Как исчезают? – По коже Бетти пробежала дрожь.

Сонни пожал плечами:

– Иногда гниют, разрушаются, иногда уходят под воду, когда озеро оттаивает. Знаете, у этого места есть название. Сосульки ведь образуются, когда вода стекает по веткам и замерзает. Выглядит так, будто деревья плачут. А потом, все именно здесь и произошло.