Вихри эпох

– Перший мршав бях, высокий, приодеяние аки монаха али инока, двоенной же аки бес бях, поршни да покройница срамные, аки у тебе, и виду сатанинскаго.

– Ты его понимаешь? – спросил Кочкин у приятеля, с интересом слушая их беседу.

– Общую канву, – наклонил вбок голову следователь. – Смысл, по-видимому, такой: было в церкви двое, один – это наш отец Андрей, ещё живой, а второй – кто-то неизвестный, в срамной одежде… То есть, скорее всего, одежда-то нормальная как раз была, так что это не зацепка. А что дальше-то было, друг мой? – обратился вновь к старику Кикин.

– Что опосля творилось во церкви? – попытался помочь Кочкин.

Старик вроде сообразил и продолжил рассказывать:

– Возопил перший и убежал есть, сугубый же кричаше таче… более не памятствоваю… аз таче бежаше отвернь…

– Так… а сначала-то откуда ты бежаше, из Новагорода? Когда? Ты там жил? Почему убежал? – следователь всё пытался примерно хотя бы узнать, где дом этого явно безумного старика.

Тот попытался ответить, хотя по нему было видно, что от такого напряжения он уже сильно устал:

– Тридесять лет ужо… понелико царь град мой истоща…

– Погоди, – оторопел следователь. – Какой ещё царь?

– Царь Иоанн… пред Фёдором котрый бяше…

Старик явно угасал – силы его покидали, дыхание участилось, и к концу фразы он уже бессильно лежал на подушке, приоткрыв рот, и то ли дремал, то ли был в беспамятстве.

– Бред какой-то, – констатировал Кочкин. – В любом случае, сейчас ему нужен отдых.

Они с Кикиным отошли от кровати. Старик не шевелился.

– Что ты обо всём этом думаешь? – негромко спросил следователь у приятеля.

Тот пожал плечами.

– Бред, помешательство на религиозной почве… несколько десятков лет затворничества и строгого поста, наверное, могут и не такое сделать с человеком, во всяком случае, если у него есть предрасположенность к различным маниям и фантазиям. Начитался святых житий, вот и мнит себя теперь их участником. Кстати, очень интересный материал для исследований, – усмехнулся Кочкин.

– Ну да, ну да… – покивал головой Кикин, глядя куда-то в сторону.

– Это, кстати, и объясняет, почему этого старика и не ищет никто. Он, может, уже бог весть сколько лет в лесу отшельничествует.

– В нашем веке не очень-то поотшельничествуешь, – покачал головой следователь. – От цивилизации не скроешься, как ни крути. У нас тут хоть и медвежий угол, конечно, но всё-таки не тайга, люди обязательно со временем прознали бы. Надо поспрашивать…

– Поспрашивай. – Кочкин устало вздохнул. – Или ты поверил, что он провалился к нам из времён смуты? – улыбнулся врач.

– Путешествия во времени невозможны, – отмахнулся следователь. – Но я верю, что вся эта дикая история объясняется гораздо проще.

* * *

Кикин действительно съездил в Сосновку и не поленился расспросить с десяток местных жителей – однако никто ничего полезного сообщить не смог. К Николаевской церкви в последние дни никто не ходил, на дорогу, ведущую к погосту, никто из жителей села также не наведывался. Посторонние в деревне в последнее время не появлялись. Несколько озадаченный, следователь пошёл из Сосновки в сторону церкви – вдруг удастся обнаружить ещё что-нибудь интересное.

Так никого и не встретив по дороге, Кикин вышел на уже порядком заросшее кладбище. Деревянная звонница возвышалась над кустами, и следователь двинулся в её сторону.

«В прошлый раз я пришёл сюда с другой стороны», – заметил следователь, петляя между невысокими оградами могил и безуспешно пытаясь найти какую-нибудь тропу, по которой можно было бы наконец подойти к самой церкви.

«Грязно тут», – подумалось Кикину, и он резко остановился. То, что следователь принял было за простую тряпку, при более пристальном осмотре оказалось скорее каким-то одеянием или ризой.

Повертев в руках свою находку, следователь разглядел вышитые золотой ниткой кресты на краях ветхого отреза ткани.

«Неужели ветром отнесло?» – посмотрел в сторону церкви Кикин и двинулся к месту, где был обнаружен труп отца Андрея.

«Двое, значит…» – задумался Кикин. «Первый, положим, и правда был отец Андрей, но второй-то откуда взялся? И делся куда? Дед сказал, что они вроде как в разные стороны разбежались. Надо попробовать поискать следы…»

Кикин сантиметр за сантиметром обследовал всю поляну, на которой стояла Николаевская церковь, и несколько раз прошёлся взад-вперёд по тропинке. Всё было безрезультатно – похоже, что таинственный незнакомец «сатанинскаго вида» не оставил ни единой зацепки. Если он вообще существовал.

– Ну всё, пострадали ерундой, и хватит, – сплюнул старший следователь и поднялся на ноги. Оставив найденную им старую ризу на пороге церкви, Кикин направился к трассе, где стоял его автомобиль.

«Как ни крути, а от чего умер отец Андрей? Да сердце у него остановилось. Об этом и бумажка соответствующая имеется. А уж был там кто-то ещё в церкви или нет – дело десятое».

С этими мыслями старший следователь завёл свою «бмв» и рванул вперёд.

* * *