Вихри на перекрёстках

Аисты покинули свое гнездо на вершине дуба. Теперь они не возвращались даже на ночь, хотя улетать на юг было еще рано. В гнезде чирикали воробьи. Они любят аистиные гнезда, весной и летом выводят в них своих детей. Но устраиваются жить не в каждом: воробьям необходимо присутствие людей. Не было бы здесь партизан, не прилетели бы и воробьи из сожженных фашистами деревень. А теперь вот скачут по тропинкам лагеря, лезут на кухне под столы — подбирают крупу и хлебные крошки. Желторотым птенцам своим с утра до вечера носят гусениц, мух, жучков, очищая лес от вредных насекомых. И любопытно, что здесь, в глубоком лесу, где люди всегда вооружены, воробьи их не боятся. Стоит партизанам перейти в другое место, как и воробьи в отлет. Может быть, и не полетят за партизанами, но обязательно переберутся в какую-нибудь деревню или к землянкам, в которых теперь приходится жить многим. Кажется, не было бы людей, не стало бы и этих сереньких пташек. Погибли бы они, особенно зимой.

Володя подошел к дубу, глянул на гнездо аистов и подумал: «Улетели куда-то на приберезинские луга длинноклювые великаны и ловят там ужей и гадюк». Хотя хлопец и не видел, как аист расправляется с гадюкой, но читал об этом. Да еще бабушка рассказывала ему интересную легенду об аисте.

Дал бог человеку завязанный мешок и говорит: отнеси на болото и закопай, только смотри не развязывай. Но человек был очень любопытный. Решил развязать мешок и посмотреть, что в нем. И едва развязал, как все гады выскочили и расползлись. Бог узнал об этом, рассердился и сказал человеку, что будет он аистом до тех пор, пока не переловит всех гадов, которых выпустил. Так с тех пор уже много тысячелетий ходит бедняга и всматривается себе под ноги: ищет, где ползет уж, слизняк, гадюка…

Много разных легенд рассказывала бабушка своему внуку. И Володя, когда был маленький, верил в них. Рассказала она и о появлении кукушки, лягушки.

Жил-был человек-колдун. Стоило ему захотеть, и он мог превратиться в птицу, волка. Были у него жена и дочь. Однажды они поссорились. Муж-колдун вышел из хаты, залез на сеновал и лег отдохнуть. Жена и дочь сговорились, подперли двери и подожгли сеновал. Когда загорелся и сам колдун, он крикнул: «Тебе, моя жена, век куковать и своей пары не знать, а тебе, моя дочь, век об землю биться». Так жена колдуна стала кукушкой, а дочь лягушкой.

Вспомнив эти легенды-небылицы, Володя улыбнулся, сорвал несколько желудей с ветки дуба и отправился в шалаш к Вале.

Девушка лежала на сеннике, держа в руках газету. Увидев Володю, она отвернулась, закрыла газетой лицо и заплакала. Бойкач присел рядрм.

— Миленькая, — ласково заговорил он, — ты обиделась, что я вчера к тебе не зашел? Напрасно, утром я забегал, но ты так сладко спала, что пожалел будить. А вскоре вместе с группой ушел на задание. Если б ты знала, на какое задание мы ходили!

И Володя рассказал, что несколько недель назад из штаба соединения пришел приказ принимать в партизаны всех парней, мужчин и девчат даже без оружия, потому что гитлеровцы при отступлении устраивают облавы и вывозят наших людей в Германию.

Отряд быстро рос. И вот разведка доложила, что в Жлобине остановилась воинская часть, якобы готовящаяся снова блокировать партизан. Командование бригады решило сделать запас продуктов хотя бы дней на десять.

В разговоре с командиром роты Володя предложил не посылать новичков на заготовку продуктов: не зная границ партизанской зоны, они по ощибке начнут брать скот, муку и другие припасы у партизанских семей или у тех, чьи сыновья и отцы сражаются на фронте. Воробейчик одобрил это предложение, тем более что Бойкач сам вызвался съездить на выполнение задания. Еще раньше Володя слышал, что в бараках довоенной МТС, рядом со слободской станцией, живут семьи полицейских. Партизаны туда не заходят. А говорят, в хлевах там полно свиней. Почему бы не «позаимствовать»?

Группа все время шла лесом. Обогнули Слободу и во второй половине дня были в кустах недалеко от бараков. До вечера наблюдали. В бараки забегали полицаи, но на ночь все они отправились в казарму на станцию, превращенную в своеобразную крепость: вокруг двух кирпичных домов деревянные, засыпанные песком завалы, над ними колючая проволока, в завалах бойницы. На путях стоят какие-то вагоны.

Наступила полночь. Партизаны пробрались во двор, сразу вывели из хлева лошадь и запрягли в телегу. Потом открыли свинарник, где за перегородкой из жердей, головой к двери, лежала огромная свинья, а по другую сторону перегородки штук пять подсвинков. Прикрыв перчаткой зажигалку, Володя посветил, а Анатолий просунул между жердей бесшумку и выстрелил в голову свиньи.