Вихри на перекрёстках

— Я лежала и думала: что мы будем делать, когда придут наши? Представляла себе, как идем по улицам красивого города, в какой-нибудь институт.

— Теперь нет красивых городов, все разрушены.

— А Москва — нет.

— Ты хочешь в Москву? Тебя туда не пустят.

— Ну и пускай. А тебя?

— О, миленькая, таких героев много, всех в Москву не заберешь. Придется восстанавливать свои города, скажем, наш Гомель или Минск, и учиться там… Будут люди, будут чудесные города, будет и жизнь…

Валя заметила, что Володя говорит с паузами, засыпает, и умолкла, хотя сама уснула не скоро. Она слышала, как прошумел дождь, невдалеке заржала лошадь, словно малое дитя, прокугукала сова. И наконец наступила тишина.

Утром Бойкач сбегал в мастерскую, где сколачивали ящики, и группа начала готовиться к выходу. С командиром отправлялись четверо хлопцев, поэтому решили ехать не верхом, а на подводе. Пылила и Иван ушли за Березину, чтобы привезти смолу. Калоше, несмотря на его возражения, пришлось остаться в лагере. Впрочем, парень не очень переживал по этому поводу: ведь его, как и других участников уничтожения железнодорожного моста и пригородного поезда, командование представило к правительственной награде. Не представили только командира группы, и Володя знал почему. Сергеев сказал, что за свой поступок Бойкач заслуживает сурового комсомольского взыскания. Даже если бы он бросил гранату под ноги только себе, все равно должен был бы понести наказание. Правда, командование учло все обстоятельства, при которых произошел этот позорный поступок, и решило простить Бойкача. Однако с награждением все же воздержались. И хотя Володя еще раньше был награжден дважды, такое решение все же обидело его. Правда, перед друзьями вида не подавал. Тем более что сполна рассчитался с предателем, который чуть не довел его до преступления. А себя убеждал, что другого выхода у него в ту минуту просто не было.

Опираясь на палку, Валя вышла проводить друзей.

— Давай с нами, — в шутку предложил Анатолий. — У нас задание такое, что можно и с палкой выполнить.

— Смеешься, а мне так не хочется оставаться одной.

— Как одной? Столько народу! — Анатолий обвел лагерь рукой.

— С ними — не то.

— А с кем тебе то? — хлопец подмигнул, кивнув в сторону Бойкача.

— Правильно сказала, — Володя чмокнул девушку в щеку и направился к подводе.

Ехали быстро: железнодорожную насыпь командир собирался заминировать днем. Мины придется хорошенько замаскировать. Недаром ребята взяли баклаги с водой: ночью прошел дождь, и разрыхленную землю на минах надо будет побрызгать водой, чтобы она, подсохнув, не отличалась от остальной.

— Сегодня поедем по новой дороге, — сказал Володя Анатолию, который правил лошадьми.

— По какой новой? — спросил тот.

— По старой немецкой, для нас она и будет новой. Помнишь, они проложили ее, еще когда ходили поезда.

— А, знаю. Там будет значительно ближе.

Только выехали на бывшую немецкую дорогу, как лес содрогнулся от мощных взрывов, а со стороны Слободы донеслись взрывы потише. Ребята недоуменно переглянулись. Но, услышав новые, поняли: фашисты обстреливают из орудий Волчий Лог, где прежде располагалась бригада. Кто-то подсказал гитлеровцам это место, но с опозданием.

Володя спрыгнул с телеги и почти на четвереньках взобрался на крутую железнодорожную насыпь. Посмотрел в бинокль и удивился: на краю леса, на путях, стояло что-то, немного похожее на паровоз. Вдруг оттуда в сторону леса вырвались клубы дыма. В Волчьем Логе опять послышались взрывы. Над лесом появился немецкий самолет — корректировщик. Видно, он и обнаружил в Волчьем Логе землянки и шалаши, которые партизаны не уничтожили перед уходом. А сейчас на железнодорожном пути стоял гитлеровский бронепоезд и вел артиллерийский огонь по давно покинутому бригадой лагерю.

Бронепоезд прибыл на слободскую станцию в ночь перед диверсией подрывной группы на мосту. С какой целью он прибыл, неизвестно. Возможно, для поддержки блокады, намечавшейся гитлеровцами. Но разведчики слышали, что немецкую воинскую часть из Жлобина почему-то быстро отправили на Чернигов. Наверное, на фронте у них дела неважные. Бронепоезд оказался отрезанным взрывом моста и за это решил отомстить партизанам: не уничтожит, так хотя бы напугает их. Бросать саперную дивизию на партизан гитлеровское командование не хотело: ввяжется в бой и не успеет закончить главное — строительство укреплений. А фронт уже не столь далеко.

Самолет продолжал кружить над лесом. Не прекращал огня и бронепоезд.

Володя скатился с насыпи и подбежал к ребятам. По виду командира диверсанты догадались, что у него родилась новая идея.

— Поехали быстрей, — вскочил на подводу Бойкач. — Бронепоезд стоит как раз у того места, где мы должны поставить мины. Остановимся примерно за полкилометра от него. В кустах нас не заметят. Пойдем в обход, по лесу, — пускай себе бьет над нашими головами, проберемся в болотце напротив слободских огородов и подложим мину под рельсы. Пойдет бронепоезд назад и напорется.