Все хватит. Покров праведника, против моих предпочтений, считаю, снят, хотя сначала эта процедура, совершенно не входило в мои планы. Дальше о его произведениях, в которых все исторические события перевернуты, а, правда, свернута, писать не будем, так как все его произведения такого же толка. А написано мною потому, что читать его книги человеку разумному очень даже сложно (мозги свернешь, пока дойдет до тебя смысл его рассуждений) и противно, что видно даже из только мною приведенного. А по сему решил изложить произведения Нобелевского лауреата (Горбачев, Обама, Евросоюз – тоже такие же лауреаты), всенародного правдюка в его же цитатах. Дабы, прочитавшие мною изложенное, узнали истинную, а не лживую историческую правду и чтили, отдав заслуженно должное, истинных патриотов своего Отечества, а не лживых п….ков.
И опять вопрос. Почему и за что человеку, восхвалявшему гитлеризм, нацистскую Германию – вермахт, изменников Родины, предателей, присудили Нобелевскую премию? Те же распорядители этой премии, людей, отрицающих Холокост, подвергают моральному и уголовному преследованию. Наверно они запамятовали про холокост, концлагеря и другие зверства, и не зря начинают печататься Гитлеровские опусы,
«Не пущать» возможные шедевры творения велела писательско-тварьческая богема, которая в последние дни жизни бывших кумиров, попользовавшись их славой и еще кое-чем, бросала. Так поступили и с Высоцким. Организовывал траурное мероприятие И.Кабзон, который вел «переговоры» с директором «Ваганькова». Председатель КГБ Андропов Ю.В. сам дал команду милиции и КГБ на обеспечение порядка и достойного проведения траурного мероприятия. Такое участие, как у Высоцкого, было только в траурных мероприятиях Генсеков и более никого. (А ведь в это время в Москве проходили Олимпийские игры). И, еще, что касается власти, то власть умалчивала, что Высоцкий стал наркоманом. Даже я его поклонник, зная людей, которые общались с Владимиром Высоцким, узнал об этом только из книги «Маринки в анфас» – «Прерванный полет».
Богемная вакханалия продолжается. На встрече Путина с оной 30.11.2011 была высказана разумная мысль, что если раньше в театре правил режиссер, то ныне директор, который диктует репертуар, какие пьесы ставить: («Пипл хавает анчар»). Так и директора требуют то, что «хавает пипл», а не любит народ. А бывший «пахан» Выcоцкого Ю.Любимов, правдолюбец и борец с цензурой, посетовал, что театров в столице стало слишком много, аж 600 шт. Он указывал, что в них цензура не нужна, но нужно отбирать репертуар для них, да и «пошерстить» их пора: кого убрать, кого оставить. Вот такая она культурная демократия в действии, однако. А в том, что за последние 30 лет Российское искусство (любое) не получило, практически, никакого признания за границей, виновата наверно какая-то «КПСС», представители которой «прокрались» в разные там забугорные жюри.
О каких гонениях и притеснениях может идти речь у творческой интеллигенции? Ну, как меня можно спрессовать, если я сел за стол, рояль, взял в руки мольберт, глину, пишу, сочиняю, ваяю что хочу? Как меня можно заставить мыслить и излагать свое видение и понимание по иному, против моего понимания и желания? Да это просто не возможно. Даже находясь в заточении, человек не не свободен в самом себе, а ограничен в перемещении и только. А вообще, каждый понимает свободу по-своему. Так, Жан Поль Сартр – французский писатель, философ и публицист говорил, что «Мы никогда не были так свободны, как во времена фашистской оккупации».
А суть дела, наверно в том, что под несвободой и гонениями причисляющие себя к «творческой элите» понимают отсутствие к ним государственного внимания (почести, награды, деньги, звания и т.д.). Заслужил он признание народа или нет, но к государству претензии предъявляет. Одна известная творческая личность признала: «Написал два портрета Ленина и твори всю жизнь, что захочешь». (Только за один портрет В.И.Ленина, художник запросил 50 тыс. руб. (для сравнения 9 авто «Жигули») и банк, где я работал, их выдал управлению культуры для расчетов с художником). А вообще-то ныне время прагматичное, и правильно, зачем не признанному быть признанным, как случилось с большинством личностей, но посмертно.