Викинг. Страсти по Владимиру Святому

Понимая, что не победит, Владимир все же бился, не жалея себя. Чтобы завоевать внимание Рагнара, он должен оказать достойное сопротивление.

Должен!

Оказать!

Сопротивление!

В голове уже не просто звенело, он порой сам не понимал, что делает, но уворачивался от прямых ударов, уходил в сторону, проскальзывал, когда казалось, что меч вошедшего в раж Рагнара сейчас разнесет голову…

Владимир устал и уже начал думать, как достойно признать поражение, когда Харальд остановил поединок своей властью.

– Рагнар, остановись. Ты достаточно погонял мальчишку, но, согласись, он не сдался без боя.

Варяги довольно загалдели, им понравился ловкий славянин. Мало кто мог так долго продержаться против Рагнара.

– Да, ты ловок, славянин!

Князь с трудом удержался на ногах после серьезного дружеского толчка в бок со стороны своего соперника.

– Рагнар, а ты убил бы меня, не окажи я сопротивления?

Владимир должен бы сказать «не останови тебя Харальд», но предпочел не отдавать лавры победы, сведя все хотя бы к ничьей. Но и собственное сопротивление достойным тоже не назвал, хотя мог бы. Рагнар этого не заметил (не сильны воины в словесных тонкостях), он удивленно пожал плечами:

– Конечно.

– Но, Рагнар, зачем тебе убивать меня, что пользы с того?

– Погибнув в бою, ты попал бы прямо в Валгаллу, – снова изумился непонятливости славянина боец. Хотя что с них взять, с этих славян. Но следующий вопрос Владимира заставил его недоуменно задуматься.

– Это я, а ты? Получилось бы, что ты убил достойного противника, ничем тебя не обидевшего.

Рагнар почувствовал, что запутывается окончательно. Получалось, что, продли он поединок и убей этого щенка, обидел бы Одина? Нет, славянин не такой уж щенок, дрался неумело, но отчаянно. Но…

Рагнар хохотнул, скрывая, что ему не по себе, и хлопнул Владимира по спине со словами:

– Хорошо, что я не убил тебя, славянин. Будет кого учить драться по-мужски.

Вокруг согласно загалдели, кажется, учить Владимира владеть оружием по-настоящему готовы многие. Косточки князя заныли при одной мысли об этом предстоящем учении, но он взял себя в руки и напомнил:

– Рагнар, ты обещал, если я окажу достойное сопротивление, отправиться вместе со мной на Русь.

Тот с изумлением подтвердил собственные слова:

– Обещал.

– Так пойдешь?

– Сначала сам научись владеть оружием.

– Тогда пойдешь? – не отставал Владимир.

– Вот прилип! Пойду.

– Все слышали? Когда я научусь владеть мечом по-настоящему, Рагнар и его люди пойдут со мной на Русь!

Князь снова схитрил, он не сказал «если я научусь», он сказал «когда». Это обрекало его на тяжелейшую учебу, но Рагнара на обязанность следовать за князем, причем условия не оговаривались. Знать бы Рагнару, к чему это приведет, возможно, он был бы яростней в поединке или во время следующего обучения.

Рев окружающих подтвердил обязательство Рагнара, что привело того в ярость.

– Щенок!

Владимир повернулся к богатырю:

– Рагнар, сегодня я противостоял тебе больше хитростью. Научи меня противостоять силой и умением.

И снова раздались одобрительные возгласы. Пожалуй, этот мальчишка чего-то стоил…

Позже Добрыня осторожно поинтересовался у подопечного:

– Ты хоть понимаешь, каково тебе будет?

Тот вздохнул:

– Понимаю. Эти люди нужны мне, с ними можно не бояться ни Рогволодовичей, ни Ярополка. А золота и серебра у меня нет, придется платить синяками и ранами.

Добрыня снова с трудом спрятал улыбку в усах.

Он поговорил с Харальдом, а тот с Рагнаром, объяснив, что, если варяги сразу угробят Владимира, пользы от этого не будет никому, лучше и впрямь научить того владеть мечом.

– Но тогда мне придется плыть на Русь с вами! – возмутился Рагнар.

– Почему ты этого не хочешь? На Руси красивые женщины и много богатств, – вкрадчиво сообщил Добрыня.

– Тогда почему твой мальчишка оттуда удрал?

– Рагнар, – Добрыня почувствовал, что пришла его очередь очаровывать варягов, – разве мало достойных вынуждены даже не юношами, но сильными мужами бежать из родных мест, не имея возможности победить своих врагов? Чтобы глупо погибнуть, много ума и везения не нужно, а вот чтобы выжить и отомстить, нужно. Если ты научишь Владимира правильно держать меч и поможешь отомстить обидчикам, – он чуть не сказал, что тот щедро заплатит, но вовремя сдержал язык и продолжил иначе, – то хвалу тебе вознесут до самых небес к Одину. Владимир знал, кого просить об учебе.

Рагнар засопел от таких слов, богатыри тоже падки на лесть.

Добрыня решил, что беседу пора заканчивать, пока под воздействием крепкого пива не наобещал чего с три короба, встал и уронил на прощание:

– А на Руси и правда красивые женщины и много богатств.

– Ты куда? – заплетающимся уже языком (выпил половину бочонка, и как в него только влезло?) поинтересовался Харальд.

– Отолью.

Вторым варягом, у которого Владимир мечтал бы поучиться, был Уве.

Он заметно умней Рагнара, возможно, не столь силен, но куда более ловок, а главное – никто лучше Уве не владел мечом. Сколько Владимир ни наблюдал, ему не удавалось проследить движения Уве, столь стремительными те были.