Викиномика

И академические, и коммерческие сообщества обеспокоились тем, что ограничение значительной части знаний областью молекулярной биологии в рамках отдельных компаний поднимало цены и снижало эффективность разработки лекарств. По мере того как быстро увеличивалось количество патентов, бюджеты на исследования и разработки вырастали до неэффективного уровня, биотехнологические компании, фармацевтические фирмы, университеты, правительственные структуры, а также пользователи системы здравоохранения и юридическая система были втянуты в дорогостоящую и вредоносную борьбу, связанную с экономической выгодой.

Короче говоря, индустрия была в кризисе, а каждый отдельный игрок только и мог, что включиться в эту геномную золотую лихорадку.

«Большая фарма» отвечает на удар

Одна компания, однако, видела другой путь, позволявший полностью переписать правила игры. В 1995 году Merck Pharmaceuticals и Центр описания последовательности генов[242] в Медицинской школе Вашингтонского университета[243] объявили о создании Merck Gene Index, публичной базы данных генных последовательностей. Merck сразу же сделала общедоступными 15 тысяч человеческих генных последовательностей и объявила, что будет описывать и предоставлять в бесплатный доступ как можно больше генных последовательностей. По условиям соглашения, никто не мог получать особый доступ или даже оттянуть или запретить раскрытие каких-либо данных о последовательностях из Merck и Вашингтонского университета, в том числе исследователи Merck, которые могли пользоваться теми же публичными базами данных, что и все заинтересованные учёные.

К 1998 году Merck и Вашингтонский университет опубликовали более 800 тысяч генных последовательностей. Пока генные последовательности были общественными, ни одна компания не могла предъявить на них права. Как видно, эта стратегия сработала: недавние оценки угрозы патентов на генные последовательности биометрическим исследованиям показывают, что генный индекс (наряду с другими общественными усилиями) значительно облегчил динамику золотой лихорадки. Но почему Merck пошла на эти инвестиции, которые, по некоторым оценкам, стоили компании несколько миллионов долларов?

Доктор Алан Уильямсон,[244] бывший вице-президент по исследовательской стратегии Merck, объясняет это в филантропических терминах: «Подход Merck — наиболее эффективный способ для стимулирования геномных исследований и их коммерческого применения. С предоставлением всем исследователям открытого доступа к Merck Gene Index вероятность новых открытий увеличивается. Базовые знания, которые получаем мы и другие учёные, в конечном счёте приведут к новым подходам в лечении широкого круга заболеваний, предоставляя возможности — и сохраняя стимулы — для инвестиций в будущее производство основанных на генах продуктов».[245]

Приятный настрой, однако в основе этой на первый взгляд очевидно мягкой стратегии лежит неуловимый дух конкурентного саботажа. Как и многие фармацевтические фирмы, Merck видит генные последовательности скорее в качестве исходных данных, а не конечных продуктов. Её бизнес состоит в разработке и маркетинге лекарств, а не в торговле генетическими данными и инструментами для исследований. Сделав генетические последовательности общедоступными, Merck ограничила возможности биотехнологических компаний обременять одни из ключевых исходных данных лицензионными платежами и операционными издержками.

К счастью для Merck, другие фармацевтические фирмы разделили её озабоченность патентами на генетическую информацию для конечных продуктов. Подобные совместные проекты, основанные на подходе Merck, вскоре были запущены на более масштабном уровне.

В 1999 году был основан SNP Consortium — плод сотрудничества одиннадцати фармацевтических фирм, некоммерческого института и двух IT-компаний. Это уникальное совместное предприятие объединило высококонкурентные компании, которые редко делятся информацией, не говоря уже о данных, связанных с потенциальными прорывами в науке. Организация была создана для производства того, что основатели называют «общественной биологической светокопией всей человеческой жизни»[246]. Общая цель — ускорить приход новой эры «персональной медицины», в которой лечение ведётся точно в соответствии с уникальным генетическим профилем каждого человека.

Многие руководители фармацевтических фирм убеждены в том, что благодаря успехам в генной технологии, определение того, какие лекарства лучше всего подходят конкретному пациенту станет ключевой и популярнейшей терапией в будущем. Учёные уверены: минимальные генетические различия объясняют особенности здоровья людей, а также то, почему лекарство эффективно для одного и неэффективно — или даже вредно — для другого человека.