Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей

Спустя несколько минут Игнатов, оставив двух своих коллег внизу и дав им задание следить за дверью стрелка, отправился на чердак. За ним увязался и Иван, который нес в руках веревочный моток. Выйдя на крышу, муровец осторожно подошел к ее краю в том самом месте, где внизу был балкон стрелка. Стояла тихая сентябрьская ночь и легкие порывы ветра теребили волосы на голове муровца, когда он, крепко держась за поручень, глядел вниз. Там, на расстояние примерно пяти-семи метров от края крыши, находился балкон стрелка — открытый и наполовину заваленный каким-то хламом.

— Ну, что там? — поинтересовался Иван, стоявший за спиной муровца.

— Тишина за Рогожской заставой, — ответил Игнатов, возвращаясь к своему добровольному помощнику.

Взяв у него веревку, он стал осматриваться, ища приспособление, за которое можно было привязать один из ее концов.

— Только не за антенну, — предупредил муровца Иван, увидев, как тот задержал свой взгляд на коллективной телевизионной антенне, стоявшей на крыше.

— «Ленинский университет миллионов» любите смотреть? Или «Сельский час»? — спросил Игнатов.

— Сдались они мне — я футбол люблю.

— За кого болеете?

— За «Спартак».

— Так он в первую лигу вылетел, а ее матчи по телеку вроде не показывают, — удивился Игнатов.

— Я Кубок УЕФА жду — в среду сразу два матча транслируют. Киевляне против «Эйнтрахта» играют, а грузины против миланского «Интернационале». А потом и хоккей начнется — на приз газеты «Руде право».

— Обширная у вас культурная программа, — улыбнулся Игнатов. — Кстати, как там «Спартак» в первой лиге играет?

— Три дня назад у «Пахтакора» 3:1 выиграл — два мяча Жора Ярцев забил. Теперь спартачи от узбеков всего на два очка отстают.

— Вот порадовали, так порадовали, — не скрывая своего удовлетворения, произнес Игнатов, который тоже болел за красно-белых. — Ладно, уговорили — пусть стоит ваша антенна.

Сказав это, муровец подошел к кирпичной трубе рядом с антенной и стал привязывать веревку к металлической скобе, торчавшей из трубы.

— Какой план действий? — наблюдая за его действиями, спросил Иван.

— Спущусь на балкон.

— А оружие у вас есть?

— Главное оружие советского милиционера — это его мозги, — изрек Игнатов, продолжая возиться с веревкой.

— Хорошо сказали, — похвалил инспектора Иван. — А если балкон закрыт?

— Скорее всего, — кивнул головой муровец. — Но мне начальник вашего отделения милиции сказал, что стрелок уже палил с него по улице. Значит, захочет еще пострелять с высоты.

— А что если его выманить? — предложил Иван.

Игнатов оторвался от веревки и взглянул на собеседника:

— В каком смысле?

— А в том, что я ему посигналю гудком из своей машины. Вон мой «Москвичок» стоит — синенький.

— Думаете, среагирует?

— А я долго гудеть буду. У этого придурка нервы на пределе, глядишь, и не выдержит.

— Толково придумали, Иван, не знаю вашего отчества, — и муровец похлопал находчивого мужика по плечу. — Спускайтесь вниз и пригласите сюда одного из моих коллег. А потом выходите к машине и следите за моими действиями. Как только я спущусь на балкон, то подам вам знак рукой — тогда и сигнальте.

Когда мужчина ушел, Игнатов взял в руки веревку и крепко обвязал её вокруг своего пояса, затянув тугой узел. После чего стал ждать подмогу. Вскоре на крышу поднялся один из его коллег — Николай Шипулин. Объяснив ему суть дела, Игнатов передал коллеге веревку с тем, чтобы тот, держа ее в руках, помог ему спуститься вниз. После чего смельчак перешагнул через поручень и, присев на корточки, стал осторожно спускаться к краю крыши. Двигался он медленно, поскольку Шипулин отпускал веревку постепенно и не спеша.

Достигнув края крыши, Игнатов лег на живот и вскоре повис над балконом. Его ноги оказались как раз над его серединой. Теперь надо было осторожно опуститься. Что и случилось спустя несколько минут, когда ноги муровца наконец коснулись каменного пола. Отвязав веревку и спрятавшись за выступ у балконной двери, Игнатов подергал ее за ручку. Но, как и предполагалось, дверь оказалась заперта изнутри. Тогда муровец подал сигнал Ивану. После чего тишину ночного двора стали оглашать звуки автомобильного гудка. Они разрывали тишину так громко, что вскоре в ближайших домах стали загораться окна — это возмущенные жители, разбуженные шумом, захотели узнать, в чем дело. Некоторые из них стали кричать «хулигану», чтобы он прекратил шуметь, иначе они вызовут милицию. Слушая эти крики, Игнатов подумал: «Бедные граждане уже, наверное, накручивают диски своих телефонов, не подозревая, что здесь давно собралось все их отделении милиции в полном составе».

Между тем стрелок на шум никак не реагировал. Зато, взглянув вниз, Игнатов увидел, как из подъезда стали выбегать милиционеры, которых никто не предупредил о сути происходящих событий. Все это грозило сорвать задуманную операцию. И в этот самый миг Игнатов услышал, как щелкнула задвижка в балконной двери. Это означало, что стрелок все-таки услышал шум на улице и решил лично проверить его происхождение.