Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя

15 августа 1990 года, выезжая в курортно-пролетарский город Феодосия, я по радио услышал сообщение, произнесенное классическим дикторским басом, с нужной частицей официоза: «Погиб в аварии известный певец и композитор Виктор Цой». Хотя в этом сообщении не было ничего веселого, пусть это удивительно, но оно выглядело в своей идеологической высокомерности слегка смешным. В эпоху «Маяка» я ни разу не слышал, чтобы хотя б одна песня «КИНО» прозвучала по радио. Эра FM-станций была впереди. Мы сидели на УКВ. У нас, советских, и волны были свои, немного «сдвинутые» – по шкале приемника. Высоцкий, а со временем рок-кумиры – «Машина времени», «Аквариум» «ДДТ», «Алиса» и «КИНО», – все это были «магнитофонные» короли. Официальные СМИ их игнорировали. Советское радио шутить не любило, и было понятно: случилось ужасное и трагическое событие.

С пронзительно-прощальным настроением я плыл августовской ночью 1990 года на катере из Коктебеля в Феодосию. В наушниках звучал любимый голос: «Дом стоит, свет горит, из окна видна даль, так откуда взялась печаль?». И горящие огни ночного города расплывались сквозь слезы…

Марат Мамонов, поклонник группы «КИНО»:

В этот день я встал не очень рано, торопиться особенно было некуда… Налил себе кофе, включил телевизор. Шли новости. В промежутке между репортажами с полей и обзором перестроечной прессы я и узнал эту новость. Очень хотелось, чтобы это оказалось чьей-нибудь тупой шуткой, или нелепой ошибкой. Это оказалось правдой.

Из воспоминаний поклонника группы «КИНО»:

В августе 1990 я находился в тренировочном лагере – будучи молодым солдатиком, готовился к чемпионату (последнему в истории) Вооруженных Сил СССР. Тренировочный лагерь в Риге по совершенной случайности находился рядом с местом гибели нашего кумира… На следующий день, как и всю следующую неделю, мы с ребятами выезжали на место гибели Цоя. Небольшая дорога между Юрмалой и Ригой превратилась в место паломничества. В дорогу цветов и свечей… Тогда я, кстати, как и другие ребята, начал учиться играть на гитаре. В отличие от большинства рок-звезд того времени, Цоя уважали не только поклонники рок-музыки. В его песнях чувствовалась настоящая живая сила и свобода. И еще какая-то обаятельная простота… Наверное, поэтому он имел такое сильное влияние на молодежь конца 80-х.

Анастасия Кривенда, поклонница группы «КИНО»:

Весть о гибели Цоя от меня тщательно скрывали. Это было потрясение для всей страны, об этом трубили все СМИ. И родители, видимо, были на работе, я сама включила ТВ… Когда родители вернулись, застали меня зеленого цвета, всю в соплях и слезах, сидящей на диване среди фото Цоя. Это была большая травма. От меня какое-то время прятали кассеты, каким-то чудесным образом сломался магнитофон. Соседский мальчик, на порядок старше меня, играл песни Вити на гитаре, а я его слушала и была его самым строгим критиком. Потом первый класс, школа, немного отвлекалась и через какое-то время уже безболезненно слушала «КИНО». Но, наверное, тогда, еще в детстве, дала себе обещание больше никого не любить. Я больше ни на какие концерты не ходила, фанаткой больше ничьей не была. Прямо как лебединая верность…

Из воспоминаний поклонника группы «КИНО»:

Я любил и люблю Цоя… Помню, вышли мы подшофе из Дома офицеров на Чернышевского в Питере и пошли на Невский, а там весь город с гитарами его песни поет. Я помню, спросил – что это? Говорят, что Цой погиб. Вот это был траур… Я отстоял часа три на похоронах, пока к могиле подошел на Богословском кладбище… После Высоцкого больше ни с кем так народ не прощался. Мир его праху. ЦОЙ – ЖИВ!

* * *

Цой… Это юность, молодость… В общаге МВД, что на улице Профессора Попова, 40, тогда еще города Ленинграда, узнав о его смерти по телику – помчались в красный уголок… Откуда-то взялась гитара. Собрались и стали петь его песни…

Марьяна Цой:

Очень противные были статьи в газетах. Писали какие-то мамы, рабочие и колхозницы о том, что дети двое суток не ели, не пили, стояли у кладбища, а родственники даже не позволили бросить в могилу ком земли. Но если бы все бросили ком земли, то мы бы оказались в одной могиле с Витей – я, сын…

Юрий Белишкин:

Эмоции еще долго не отпускали. Из-за потрясения я нечетко помню и концерт памяти, проходивший на сороковой день после гибели Цоя в ленинградском СКК. Там играли «ДДТ», «Алиса», «Зоопарк», «Машина времени», «Калинов мост», «Телевизор», «Объект насмешек». Помню только, как Юрий Шевчук заплакал и встал на колени. Он первый раз тогда спел «Последнюю осень», которую посвятил Виктору. В тот день за кулисами кто-то начал меня расспрашивать, каким был Цой. Я не знал, что говорить и как описать этого удивительного человека. Тему подхватили подоспевшие журналисты.

– Чему вы у него научились? – пытала меня одна барышня.

– Молчанию, – ответил я, добавить было нечего.

Следствие и выводы по делу № 480