Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя

Версия, что Виктор уснул за рулем, возникла из-за того, что на правой стороне дороги за несколько десятков метров до места аварии обнаружили следы протектора «Москвича», на котором ехал Виктор. Поэтому предположили, что он заснул и съехал в сторону, а когда на скорости попадают на другую полосу, то машину выносит…

Янис Фибигс:

Машину Цоя до поворота я не видел. На том месте дорога не прямая и ничего не видно из-за дома. И, по сути, я заметил его только тогда, когда он мне в машину заехал…

Повернув, я увидел его перед мостом, – мне показалось, что он сейчас врежется в перила ограждения моста. Машина его шла в ту сторону, вправо. Я думаю – сейчас врежется! И вдруг через секунду его машина резко так на меня… Там расстояние метров 30–50 от поворота до этого моста, и встретились мы не доезжая моста метров 12–15…

Он не зацепился на мосту, не задевал ограждения моста, как писали. Нет, нет. Даже не касался. Там расстояние очень близкое было, я думаю – вот сейчас врежется, но нет. Не знаю, что могло быть. Но столкновения с мостом не было, двести процентов не было!

До сих пор непонятно, откуда в советской прессе появилась фраза – «официальным расследованием установлено, что «…автомобиль ”Москвич-2141“ допустил касание столбика ограждения моста, именно после этого пошел юзом, и его выкинуло на встречную полосу под колеса ”Икаруса-250“, а затем, после столкновения с автобусом, отбросило обратно – к перилам моста», которую часто повторяли всевозможные издания того времени.

Очевидно, что мы имеем дело с еще одной выдумкой журналистов, не видевших, не знакомых толком с материалами дела. Ведь если быть серьезным и абстрагироваться от информации из всевозможных газетных статей, то становится ясно – нигде не указано то, что Цой именно коснулся столбиков ограждения моста. А, наоборот, указывается лишь факт столкновения с автобусом. Да, следствием зафиксированы следы протекторов машины Виктора в опасной близости к указанному ограждению. Но факта касания ограждения моста и тем более дальнейшего юза и отброса машины под колеса идущего по встречке «Икаруса-250» – нет.

Становится очевидно, что все это лишь плод воспаленного воображения советских журналистов, решивших попросту приукрасить и дополнить выдуманными фактами скупые и сухие строки милицейских выводов.

Янис Фибигс:

Врезался он в меня почти лоб в лоб. На встречной. Левой стороной машины прямо мне практически в центр автобуса. Когда я отвернул вправо – он мне автобус помял слева. Вмятина большая была сбоку. Как это могло случиться – не знаю… Там внизу под моими ногами запасное колесо было. Если бы его не было – мне бы ударом перебило ноги. Удар был очень сильный. Ноги мне повредило, не сильно, но ощутимо. Кровь текла.

Было мнение, что он заснул, но я не знаю… Был солнечный день, полдвенадцатого было. Солнце светило сбоку, ни мне, ни ему в лицо не попадало… Говорили, что он рано встал, но солнце ему точно не мешало. Потом вот Каневский в своей передаче говорил, что он мог кассету менять, нагнулся… Но, если известно, что магнитофон был встроенным, это тоже не то. Очень сложно понять этот момент. Не очень далеко озеро в лесу, может быть, он оттуда рано ехал… Мог задуматься. Потом увидел этот мост, перила и слишком резко повернул руль, слишком много… Но если бы меня не было – он бы с такой скоростью все равно бы врезался в деревья. Там раньше было три или четыре дерева, которых сейчас уже нет. Конечно, может быть, он между деревьями бы и проскочил, но вряд ли. Скорость была очень большая. И проехать этот поворот он бы никак не смог.

Янис Петерсонс, сотрудник ГАИ:

У автобуса был сильно поврежден левый траверс. Значит, столкновение было не лоб в лоб…

Эрика Ашмане, следователь по делу № 480:

15 августа 1990 года, в 11:30, в составе оперативной группы я выехала на место происшествия на дороге Слока – Талси, 35-й километр. На месте дознанием было установлено, что водитель автомашины «Москвич-2141» – Цой Виктор Робертович – не справился с управлением автомашиной и заехал на левую сторону дороги, где столкнулся с автобусом «Икарус-250». Водитель Цой на месте скончался от «тяжелой тупой травмы головы, ушиба головного мозга и многооскольчатых переломов тела»[65]. По моему субъективному[66] мнению, Цой задремал за рулем. Погода тому способствовала. Он возвращался с лесного озера, где с шести часов утра был на рыбалке. Это километрах в 14 от места столкновения. Ехал на высокой скорости. А из-за поворота со скоростью 60–70 километров в час выехал автобус, которого он не заметил. Несомненно, что скорость Цой превысил сильно, и мое мнение: даже если бы не было автобуса, он все равно врезался бы в деревья на повороте. Хотя удар был бы, конечно, слабее. Двигатель «Москвича» целиком был выброшен ударом в поле на 20 метров. Такого я за все время работы не видела…[67].