Виктория

– Ты все-таки глуп, – сказал призрак. – Я ошибся, когда тебя назвал умным воином, ты – дурак! Ты веришь в то, что давно забыто на одре бытия и сожжено в костре тщеславия. Неужели ты хотел променять все, потереть уважение отца, потерять свой прежний мир из-за какой-то любви?

– Да, – уверено ответил Домовой.

– Ты еще и безумен!

– Возможно.

Когда неглубокая река была успешно пройдена Домовым и Элизабет, они с облегчением вздохнули и пошли дальше, гонимые змеями и попутным ветром. Пробравшись через небольшой участок леса, заросший непроходимыми кустарниками, они вышли на открытую желто-зеленую пустошь. Прямо в центре прорывался сквозь траву крохотный цветок, лепестки которого словно пылали в красных языках пламени. Он и правда завораживал.

Они подошли к цветку.

– Он прекрасен! Изумительно! – восхищаясь, проговорил призрак.

– Да, – согласилась Элизабет.

– Не смотри на него! – закричал Домовой.

– Почему?

– Потому что он опасен, – ответил за Домового самодовольный и, безусловно, самовлюбленный призрак, – не так ли, дух?

Домовой молчал.

– В общем, я не буду больше морочить ваши головы. Надоело. Вам нужно смотреть на цветок в течение минуты. Если раньше завертите головой, я ее снесу с плеч. Обещаю. Думаю, я объяснил доходчиво. Так что приступайте.

– Можно один вопрос? – спросил Домовой.

– Эээ… наверное, нет. Хотя… задавай. Так и быть сжалюсь над тобой.

– Спасибо за одолжение. После того, как пройдет минута, мы вернемся обратно?

– Да.

– Исчерпывающий ответ. Спасибо. Я так и знал…

– Раз ты знал, зачем спрашивал? – поинтересовался дух.

– Чтобы вы отвлеклись.

– Что?

Домовой со всей силы выдрал цветок из земли.

– Нет! – гневно закричал призрак.

– Элизабет, спрячься за мою спину. Закрой уши руками. Я кажется, готов.

– К чему?

– К тому, чтобы оглушить этот остров!

– Что вы вылупились! – кричал он. – Убить их! Убить!

Домовой закричал. Одна анаконда сразу же взорвалась, другие – оцепенели. Домовой кричал, наверное, минуть пять-семь. Закончив, он начал подходить к каждой змее и разрывать руками их пасти; они хрустели, трещали, как старые тряпки.

Одной анаконде удалось спастись, она вырвалась из его стальной хватки и успела обхватить своим мощным, сильным и гибким телом его шею. Домовой взвыл от боли; его тело обмякло, превратившись в мягкую, бескостную плоть. Анаконда выпустила его; он рухнул наземь, не двигаясь, не показывая признаки жизни. Элизабет, позабыв про страх и опасность, подбежала к нему и зарыдала. Змея сначала наблюдала за страданием Элизабет, но потом ей это надоело, и она обхватила ее хрупкое девичье тело. Элизабет не сопротивлялась.

– Убей меня! – завопила Элизабет.

– Как знаешь…

– Стой! – закричал Домовой. Анаконда закрыла огромную розовую пасть. – Стой! Ты ее все равно не съешь!

– Это еще почему?

– Я все понял. Понял, – еле слышно говорил он, лежа на животе.

– Что ты понял?

– Я нашел то, что искал на острове.

– Да неужели? – ехидно спросил призрак-змея.

– Да-да. Нашел.

– И что же это?

– Не что, а кто. Это… Элизабет!

– Что? Это бред!

– Это не бред. Я знаю, что это она.

– О чем ты говоришь? – изумилась Элизабет.

– Элизабет, я искал тебя четыре года. И нашел. Именно ты – то прекрасное, что суждено мне было найти на островах забвения. Я нашел – или ты меня нашла? Если меня кто-нибудь слышит, то отзовитесь на мой отчаянный крик. Это Элизабет! Элизабет! Элиз…

Он не договорил, закричав от боли. Упал на землю. Его дыхание остановилось.

Глава 14

Виктория, сонная и растерянная, встала с кровати, опустив босые ноги на пол.

– Ты слышал, Антон? Или мне показалось? – спросила она.

– Да, – зевая и потягиваясь, ответил он. – Кто-то определенно кричал. Но судя по всеобщему смеху за дверью, можно предположить, что ничего серьезного не случилось.

– Я хочу проверить. На сердце не спокойно. Извини, что оставляю тебя одного. Я скоро вернусь.

– Я буду ждать.

Вика быстро оделась и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Мимо нее пробежал испуганный Валера, ни сказав не слова.

Она подошла к толпе – к пяти пьяным студентам, которые непредвзято и нахально пялились в чужую спальню: показывали пальцами, передразнивали кого-то и смеялись.

– Что здесь происходит? – спросила Виктория.

Увидев Вику, одногруппники смутились, сконфузились и перестали смеяться, переключив все свое внимание на нее.

Они расступились, и Виктория, с замиранием сердца, зашла в спальню и увидела нечто такое, после чего ее вера в людей упала до самой низшей планки. Она не могла поверить в реальность происходящего: такого просто не могло произойти. Нет, только не с ней. Только не с Катериной. Но правда колола глаза своей прямотой и жестокостью. Виктория упала на колени больше не в силах сдерживать нахлынувшие эмоции. Кто-то хихикнул. Остальные молчали, глядя на Викторию.