Вилдвудская академия

Впрочем, до семестровой аттестации оставалось еще целых три месяца, и Ника только недавно начала посещать второй специальный предмет, а первые занятия еще по двум были назначены прямо на сегодня, так что волноваться было рановато. Однако мысли о том, что впереди у нее первая выставка, а достижения будет оценивать директор на индивидуальном собеседовании, приводили девушку в ужас.

Ника повозила блинчиком по тарелке, потом вытащила расписание на сегодня и уткнулась в него: сразу после завтрака ей предстояло добавить к своему длинному списку поводов для беспокойства еще два предмета в мастерских. Интеграл подтягивал ее по математике, но на носу была еще и контрольная по физике, а занятия с мадам Гренобль становились с каждым уроком все интенсивнее и проходили уже не один, а два раза в неделю. Еще Ника начала ходить на основы академического рисунка со Стеллой, где предстояло рисовать портреты, мятую ткань и медные вазы с фруктами.

– Не волнуйся ты так, – проговорил Интеграл, перехватив ее тревожный взгляд. – Ты очень талантливая, тебя-то в любом случае не выгонят. А вот что касается Стеллы… – усмехнулся Саймон, но Ника сердито на него зыркнула, и парень замолчал.

После той вечеринки соседка по комнате завтракала только с Маркусом Дженкинсом. Они стали неразлучны. Стелла была в полном восторге, но Нике ее приятель не нравился. Что-то с ним было… не то.

Ника подождала, пока Интеграл справится с солидной порцией яичницы с мексиканской колбасой чоризо, затем они отправились на занятия. Уже подходя к учебным корпусам, ребята заметили впереди небольшую толпу. Компания студентов, увлеченная каким-то зрелищем, выстроилась полукругом у высокого здания на южной опушке леса, на самой границе школьной территории. Среди них Ника заприметила Зака и Тристана. Она подошла поближе и вытянула шею, пытаясь увидеть, на что все смотрят.

Два мускулистых охранника с чудовищными бицепсами скрутили тощего очкарика, который бился, словно пойманная рыба, отчаянно пытаясь вырваться из их рук. Невзирая на пыхтение и стоны худосочного пленника, охранники прижали его к ограде – так грубо, что Ника невольно поморщилась. При этом они едва не разбили массивный фотоаппарат, который висел у него на шее.

– Я знаю, чем вы тут занимаетесь! – кричал мужчина, то и дело срываясь на хрип. – Только за последние пять лет – сорок отчисленных!

Зажимая ему рот, охранники пытались увести нарушителя спокойствия, но тот, похоже, был сильнее, чем казался на первый взгляд, потому что в какой-то момент смог вывернуться, успев прокричать:

– Я докопаюсь до правды! Я этого так не оставлю!

Вдруг очкарик согнулся пополам, страшно затрясся, рухнул на колени, и над ним поднялось облако пыли. Ника успела краем глаза заметить, как один из охранников сует в карман электрошокер, а потом они подхватили обмякшего пленника и поволокли прочь. Теперь о случившемся напоминали только разлетевшиеся осколки разбитого вдребезги объектива.

Наверное, этот немолодой человек был не в себе, в буквальном смысле этого слова, – за секунду до того, как он упал, Ника заметила, как перекосилось его лицо. Нике стало его жаль, а жестокость охранников возмутила до глубины души: нельзя же так обращаться с душевнобольным! Каково же было ее удивление, когда, оглянувшись, она обнаружила, что Зак с приятелями весело смеялись.

– Что-то мне нехорошо, – пожаловался Интеграл, положив руку на живот; было похоже, что его сейчас стошнит. Ника согласно кивнула, ей самой было не по себе.

– Не волнуйтесь. Этот тип все время сует сюда свой нос, – раздался вдруг бархатный голос у них за спиной. – Журналист. Чокнутый, – подчеркнул последнее слово Зак и медленно двинулся к Нике – на его лице застыла, будто приклеенная, широкая жестокая улыбка. – Постоянно крутится поблизости и твердит про заговоры. На Луну не ступала нога человека, Кеннеди убили агенты ЦРУ, в нашей школе творятся какие-то злодейства и все такое… – холодно рассмеялся парень.

Ника сердито посмотрела ему в глаза.

«Способность к состраданию равна нулю», – раздраженно подумала она. Зак ответил ей безмятежным взглядом. Уголки губ, изогнутые, словно лук Амура, снова дрогнули в победной усмешке: парня забавляло, что Ника рассердилась.

– Это не значит, что его можно бить электрошокером, – парировала Ника. – Похоже, у наших охранников тоже мания вседозволенности! – выпалила она, дав понять, что «тоже» относится к Заку.

Зак продолжал смотреть на нее с холодным интересом. Похоже, он такого не ожидал, и никто и никогда не говорил с ним в таком тоне. Он изучал Нику как редкий экспонат, пристально осматривая с ног до головы.

Ника ощутила, как щеки у нее начинают гореть от бесстыдного взгляда Зака. Чтобы скрыть смущение, она резко развернулась и зашагала прочь. Через несколько секунд ее догнал Интеграл.

– Хорошо, что ты его отчитала! Ну и придурок, – пропыхтел он, глядя на Нику круглыми от восхищения глазами.

Обернувшись, девушка увидела, что Зак вернулся в объятия Вайолет. Ника дала себе зарок больше никогда не вспоминать ту злополучную ночь.