Вилен Апакидзе – сыщик, опередивший время

Выходя из министерства, на свою удачу встречаю начальника ВНИИ МВД Игоря Ивановича Карпеца. Он меня хорошо знал — я у него в институте защищал кандидатскую по теме: „Оперативные комбинации в деятельности органов БХСС“. Узнав, что со мной произошло, Карпец спрашивает: „Пойдешь ко мне?“ Что за вопрос! „А возьмете?“ — „Да. Приходи, поговорим“. В следующие дни кадровики сделали мне еще несколько издевательских предложений. Я от них отказался, тогда они сказали: „Других вакансий у нас для тебя нет. Ищи место сам“. Вот и замечательно! Игорь Иванович доверил мне возглавить в его ВНИИ отдел, который занимался научной проработкой оперативно-розыскной деятельности. Я работал у Карпеца до 1990 года, когда меня пригласили в МВД Российской Федерации на должность заместителя начальника управления по организованной преступности. Пригодились разработки нашего института по этой теме (особенно большой вклад в них внес Александр Иванович Гуров). Многоопытный Карпец не советовал мне возвращаться к практической деятельности. „Время, — говорил он, — смутное, министры сидят год-два“. Умом я это понимал, но боевое сердце опера сказало: „Надо“. Последующие два года были наполнены интересной работой. Я не жалею о своем решении, хотя этот период завершился традиционно для нашей службы: у нас сменилось руководство, и оно стало назначать на ключевые должности своих людей».

Анатолия Бакрадзе (в течение ряда лет — ведущего сотрудника, затем руководителя агентурного отдела ГУБХСС) перевели в Чимкент:

«Костерин задался целью опорочить наш главк, пересажать как можно больше наших сотрудников. Я избежал этой участи. У меня был оперативный материал по хищениям в Елисеевском гастрономе. Его забрали себе, получили ордена. А меня отправили подальше от Москвы».

Сергей Бутенин после упразднения ОРЧ ухитрился продержаться в главке два года. До него даже Костерину трудно было добраться. При прекрасном послужном списке этот ученик Апакидзе — скромен, исполнителен и кристально честен. Не нажил он ни дачи, ни машины. Вот что рассказывает Сергей Сергеевич об этих двух годах:

«Наших товарищей увольняли одного за другим. Вменяли кому „злоупотребление“, кому „некорректное ведение оперативных материалов“, кому „отсутствие оперативного мастерства“. Одного сыщика убрали „за дискредитацию звания сотрудника милиции“. Вина его состояла в том, что он в таксопарке купил подержанную машину за 3100 рублей. Прицепились: где взял деньги? Два года до пенсии не дали дослужить. Начальника отдела Валеру Юдина, раньше работавшего в ОРЧ у Вилена, уличили в „хозяйственном обрастании“. Выражалось это вот в чем. Отец Валеры, заслуженный фронтовик, рабочий литейного цеха, получил от завода в награду „Москвич“ 412-й модели. Сын ездил на автомобиле по доверенности. „Москвич“ быстро сломался, и его по гарантии сменили в салоне. Новая машина оказывается не лучше. Оба из нее не вылезали. Отец возмущался: Это не транспортное средство, а кружок, „Умелые руки“. Тогда Юдин, отстояв два года в очереди, приобрел списанный автомобиль с ржавым кузовом. Получилось, что они за четыре года сменили три машины. „Хозяйственное обрастание“ налицо. Выгнали отличного сотрудника.

Вот еще пример издевательства. Приходит после разговора в кадрах наш товарищ Андрей Терехов. Отправляемся в курилку, и он со смехом рассказывает: „Вот же дураки! В Мурманск переводят, а у меня там родственники!“ Через полчаса Андрея вновь вызывают в кадры. Возвращается — на нем лица нет: „Переиграли! Направляют в Коми. Кто продал?“ Человек пять-шесть могли его слышать. Вот такая обстановка была в главке.

Еще одного подчиненного Вилена, Витю Карпечкова, сначала услали начальником отдела БХСС на мыс Шмидта. Помню, звонит нам оттуда: „Ребята! Стою на мысе, в бинокль разглядываю Аляску. Чудный день: светит солнце, снег кругом“. Потом Вите туго придется — он отсидит полгода по ложным обвинениям, будет оправдан.